— Марк, я…
— Ничего сейчас не говори. Лучше молчи, — отрезает Марк. Его руки судорожно сжимают руль, а сам он даже не смотрит в мою сторону.
Мне не очень приятно такое поведение, но я решаю не лезть под горячую руку. До самой квартиры мы сохраняем молчание. Только оказавшись в гостиной, Марк глухо говорит:
— Слушаю.
— Я просто забыла рассказать. На базе нашего университета открыли фонд культурного развития для детей-сирот. Я давно об этом мечтала. Сегодня у меня был день знакомства, я рассказала о занятиях, посмотрела ребят. Телефон сел, а я просто забыла в этой суете. Прости, пожалуйста.
— Просто забыла? — сходу начинает повышать тон. — Я уже и в клубе был, и у тебя дома!
— Надо было просто подождать, — спокойно говорю, не особо понимая причину таких выпадов. — Я выпала-то на пару часов.
— Просто подождать?! Нужно было просто предупредить!
— Марк, я, кажется, уже извинилась. Ты раздуваешь из мухи слона.
— Прости покорно, — продолжает орать и психовать Словецкий. — Ты вообще-то моя девушка, а я при этом не знаю ничего о твоих планах.
— Вот именно, что девушка, а не собственность. И ещё обычный живой человек, который забыл. Всё, прости, пожалуйста, но я не собираюсь продолжать в таком тоне. У меня тоже был тяжёлый день. Поговорим, когда остынешь, — спокойно говорю, резко направляясь в сторону выхода, но Словецкий преграждает мне путь и смотрит, насупившись. — Что ты хочешь от меня услышать? Что мне сказать?
Я, правда, не понимала к чему эта ссора. Он впервые так кричал на меня, и мне было обидно, хоть я и не показывала. Я извинилась, объяснила ситуацию, и больше сказать мне было нечего, а слушать пустые упрёки не было ни сил, ни желания.
Марк стоит на пути, ничего не говорит, но и не уходит. Смотрю в его бушующие глаза, не отводя взгляда. Наконец, мужчина не выдерживает и тянет меня к себе. Держит крепко, чтобы у меня не было возможности выбраться. Я могла бы сейчас изобразить обиженный вид и уйти, но зачем? Лучше сразу поговорить и выяснить всё.
— Успокоился? — где-то в районе груди бормочу я.
— Прости меня, — виновато просит Марк. — Я просто переживал.
— Пора привыкнуть, что я ворона.
— Я просто тридцать два года искал тебя, и теперь боюсь потерять.
— Поэтому решил орать на меня? Умно, — я не вырываюсь. Стою, всё также уткнувшись в его грудь носом, вдыхая мой самый любимый аромат.
— Прости, прости, прости, прости, — начинает чмокать везде — лицо, волосы, губы. — Останься сегодня со мной.
Сначала ничего не отвечаю, раздумывая над перспективой, но когда Словецкий умело распаляет меня, у меня уже нет права выбора. Выбор становится иллюзией. Я за два месяца наших отношений много нового узнала и снова очень радовалась, что именно он стал моим первым мужчиной. С ним всё было на грани блаженства.
— Завтра отвезёшь меня на учёбу, значит, — в перерыве между поцелуями, говорю Марку.
— Конечно, малышка, — сейчас он согласится на всё. Подсунь я ему документы на передачу компании мне, он бы подписал. Но мне ничего не надо.
Уже среди ночи, когда мы лежим без сил, Марк решает всё же спросить:
— Почему ты решила преподавать уроки в детском доме? Тебе нагрузки мало?
— Давай завтра поговорим, — прошу сонно я.
— На обед тебя украду, — говорит Словецкий, а я уже проваливаюсь в сон.
Встаю привычно рано, спокойно принимаю душ и готовлю завтрак. Квартира Марка стала вторым домом для меня. Чувствую руки мужчины, притягивающие за талию и поцелуй в шею.
— Доброе утро.
— Доброе-доброе, — блуждая в своих мыслях машинально отвечаю Марку. Он меня разворачивает, недоверчиво глядя в глаза:
— Ты обижаешься?
— А? Что? Нет, просто задумалась. Не могу связку на танец придумать девочкам. Садись завтракать.
— Точно всё хорошо?
— Всё хорошо, — смотря в его глаза, заверяю. — Только не делай так больше, пожалуйста.
— Ты тоже.
— Я побежала собираться.
Сегодня был тяжёлый день. И в университете танец, и вечер пятницы. Поэтому стараюсь сделать устойчивый макияж. Погода оставляла желать лучшего, но я всё же надеваю платье и пальто, давая ногам отдых в виде удобных кроссовок. Всё равно весь день на машине, да на такси.
— Надо тебе пойти учиться на права, — говорит Словецкий, когда мы выезжаем со двора.
— У меня есть. Просто я боюсь.
— Что? А чего молчала?
— Ты как-то и не спрашивал.
На самом деле, как бы много мы не болтали, всегда знали критически мало друг о друге.
— Чего боишься? Давай я тебя научу, если есть какие-то пробелы.