— Ну, молодые люди, ну молодцы, — улыбается Фёдор Николаевич.
— Спасибо, Даночка, — обнимает меня крепко женщина и шепчет. — Ты в надёжных руках.
— Спасибо, — улыбаюсь, вытирая пару слезинок.
Мы с Марком едем в дом. Артёма я попросила отправить к Вике, и Марк, сощурившись, выполняет просьбу.
— Ты что, в свахи заделалась?
— Да, хочу в "Давай поженимся" отправить резюме.
— Они многое теряют без тебя.
— Тоже так считаешь?
Словецкий сам сел за руль, но всю дорогу не упускал возможности трогать мою коленку и целовать руку.
— Ты сейчас дырку в ней сделаешь, — смеюсь.
— Нет. Как-то же мне нужно держать себя в руках. Я и так ждал этой части вечера.
— Озабоченный, — бубню под нос.
— Кто? Я? Спорим, я не буду приставать к тебе сегодня?
— Ты серьёзно? — усмехаюсь. — Мы вдвоём в доме. Не приставать.
— Серьёзно, — и тянет руку.
— А спорим! — глаза горят азартом. — Чем будем заниматься?
— Поужинаем. Поплаваем.
Лишь бы самой сдержаться.
В доме мы просто плаваем, потом просто смотрим кино, а потом просто ужинаем. Марк даже попытки не предпринимает.
— Пошли подарок покажу.
Мы выходим на улицу, и Марк открывает гараж, где стоит новенькая белая Мазерати, а на ней бант и цветы.
— Она твоя, — пикает ключами.
— Что? — я даже забываю дышать. — Нет, Марк, я не могу…
Слёзы выступают на глаза, но Словецкий тут же притягивает меня.
— Можешь. Это мой подарок. Привыкни, что я буду их делать. Мне нравится делать тебе приятно. А машина тебе нужна. Пару раз поездишь со мной, потом будешь сама.
— Марк, правда, я не могу.
— Придётся.
Я молчу, не в силах что-либо ещё говорить.
— Спасибо, — поднимаю голову, целуя.
Словецкий тут же отзывается, но вместо, сладкого продолжения, отходит.
— Нет, малыш. Спор есть спор.
— Да пошутила я, Словецкий!
— Нет, нет, нет.
И удаляется в кабинет. "Работать". Сам будет сейчас искать пути сбросить напряжение. Я же чувствую, что он хочет меня.
Нахожу в гардеробе самое красивое красное нижнее бельё и надеваю. Сверху накидываю сексуальный халатик. Поправляю макияж и иду в кабинет. Марк отрывает глаза от ноутбука на пару секунд и возвращает их обратно.
— Что-то случилось?
— Да, — иду, как кошка. — Мне кажется, ты устал.
Встаю позади, начиная делать массаж, разминая спину и плечи.
— Дана, — усмехается мужчина. — Кажется, из нас двоих не я озабоченный.
— Кажется, — тоже смеюсь, заводя руки под футболку и пробираясь выше. Очерчиваю кубики пресса, нежно поглаживаю кожу. Шепчу на ухо. — А если бы ты знал, какое на мне бельё.
— Дана, — шипит мужчина. Я спускаюсь руками к уже возбуждённому члену.
— Хочу тебя, Марк. Я сдаюсь.
Дважды Словецкого просить не стоит. Он резко встаёт, подсаживая меня на стол. Я отодвигаю ноутбук, но Словецкий уже распахивает халат, присасываясь к груди. Одна рука уже тянется к трусикам, а второй он придерживает меня. Я с радостью отвечаю на его поцелуи. Снимаю футболку, и целую прекрасный торс. Мы оба заведены до предела, и Марк, не церемонясь, входит в меня. Я пошло стону, от его резких движений. Нижнее бельё валяется по комнате. Его руки сжимают грудь, а затвердевшие соски стоят от возбуждения. Марк кусает один из них, и я выгибаюсь ещё сильнее.
— Моя девочка.
Даже сейчас мне казалось, что его мало.
— Глубже, Марк. Сильнее!
Наше сбившееся дыхание, звуки шлепков, стоны. Словецкий полностью выходит, и я думаю, что сойду сейчас с ума от нехватки, но он просто кладёт меня на живот, входя снова. Наваливается всем телом сверху, и я оказываюсь прижата к столу. Вижу его руку рядом, и беру пальцы в рот, начиная облизывать и сосать их.
— Дана, — шипит Словецкий, находясь на краю.
Его движения ещё резче, и вскоре, мы оба кончаем.
— Кайф, — блаженно улыбаюсь.
— Ты думаешь, это всё? Ну уж нет. Раз сдалась, то я тебя по полной сегодня использую, — веселится Словецкий, надевая на меня футболку и унося в джакузи.
— Я вся твоя, милый, — закрыв глаза, отдаюсь ему полностью.
В джакузи ощущения ещё острее, ведь Марк ставит меня так, чтобы я чувствовала ещё и струи, насаживая при этом на себя. Там меня хватает ненадолго. Пока Словецкий отдыхает, приходя в себя, я ныряю вниз и завожу его снова, сначала проводя языком по возбуждающемуся органу, а затем беру его в рот. Хватает меня на минуту от силы, потом я всплываю, чтобы вдохнуть и натыкаюсь на сумасшедший, безумный и горящий взгляд Марка, который снова накрывает меня собой.
Уже ночью, когда мы уставшие после нашего секс-марафона кутаемся в одеяло, я сонно бурчу: