Выбрать главу

— У Леона. Тренировку проводила.

— Я сейчас приеду, — злится и психует.

Мы заканчиваем тренировку, как раз, когда подъезжает Марк. Я надеваю поверх топа худи, пока он хмуро жмёт руку Леону. Накидываю короткую курточку, выходя на улицу. Словецкий идёт следом. У машины цепляет меня за капюшон и разворачивает. Я жду разбора полётов, но он просто притягивает меня в свои объятья и целует в лоб.

— Почему не сказала? — изучает внимательно.

— Сначала забыла, потом тебе некогда было.

Хлопья снега валят вокруг, и атмосфера сказочная.

— Что не так?

— Всё так, — вру, потому что сама не знаю.

— Уверена?

— Да, — с лёгкой улыбкой пожимаю плечами.

— Ладно.

Марк садится за руль, а я решаю поспать на заднем сидении.

И на самом деле вырубаюсь. А когда просыпаюсь дома, Марка снова нет. Когда я звоню, он сообщает, что после клуба заберёт меня. Это немного поднимает настроение, а когда я вижу его в зале, то вообще воскресаю. Как на крыльях лечу к нему. Марк стоит, оперевшись о машину и курит. Я с разбегу обнимаю его, кладя голову на грудь.

— Что тебя беспокоит? — выкидывает Словецкий сигарету, обнимая меня ещё крепче.

— Твоё отсутствие. Раньше такого не было. У тебя кто-то появился? — совершенно искренне лепечу я.

— Ты серьёзно? — тон Марка максимально удивлённый. Он даже отрывается, чтобы заглянуть в лицо. — Ты серьёзно. Дурочка. Нет никого, кроме тебя. Просто на работе проблемы, проект новый, филиал там новый.

Я вижу что он устал.

— Честно?

— Мы местами поменялись? — смеётся Марк. — Честнее некуда. Я не стал любить тебя меньше. Мне тоже мало тебя, а ещё убивает, что я не контролирую тебя.

— Тебе вообще без разницы стало, — бурчу обиженно.

— Ошибаешься. Просто держу себя в руках. Ты же сама просила. Дан, когда ты появилась в моей жизни, все остальные женщины перестали существовать. Я люблю только тебя.

— Правда?

— Правда. Ты же сама просила не быть идиотом. Я усиленно стараюсь.

— Я тоже тебя люблю, — понимаю, что выгляжу, как идиотина.

Мы едем домой, и Марк всю дорогу целует мою руку, а я не свожу его глаз. Никогда бы не подумала, что смогу так сильно ощущать что-то, любить кого-то и открыто это демонстрировать. Мне было абсолютно без разницы, что о нас подумают.

— Я купила платье. Завтра съезжу на укладку и макияж.

— Хорошо, любимая.

Дома мы наконец-то уделяем время друг другу. Вырубаемся лишь после третьего захода, и у меня всё тело приятно ноет. В воскресенье даю себе отоспаться рядом с любимым мужчиной, который крепко прижимает меня к себе. Потом готовлю ему завтрак, варю кофе, мажу его синяки и ссадины. Мы болтаем о чём-то и смеёмся.

— Родной, мне пора ехать наводить красоту.

— Малыш, ты и так прекрасна.

— Да, но будет куча женщин, которые любят сравнивать, — подумав, решаю поддеть мужчину. — Да и мужчины будут. Точно надо выглядеть достойно.

Взгляд Словецкого становится ледяным, а руки сжимают мою талию.

— Я всё ещё могу убить их.

И сейчас я вижу привычного Марка.

— Ты что, правда, так сдерживаешься ради меня?

— Да.

Целую мужчину, добавляя:

— Ради тебя. Я буду там красивой только ради тебя.

Салон я выбрала поближе к дому. Мне делают красивый небрежный пучок, шикарный макияж с чёрными длинными стрелками и серебристыми тенями, а губы наделяют винным оттенком. Вижу в отражении другую себя и мне нравится. Приезжаю домой с просьбой к Марку закрыть глаза, чтобы я полностью собрала образ. Надеваю платье, серёжки из белого золота, подаренные Марком и кольцо с крупным бриллиантом. Спускаюсь к нему на кухню, где он пьёт кофе, смотря в окно. Услышав цокот каблуков, он поворачивается с открытым ртом. Стоит так почти и минуту, и я, усмехнувшись, подхожу к нему, чтобы забрать чашке с кофе.

— Всё хорошо? — поворачиваюсь спиной, оставляя посуду, и чувствую, как он крепко цепляется за талию.

— Ты такая красивая, я сейчас сдохну, — шепчет на ухо, а у меня сладко тянет внизу живота, а дышать я вообще забываю.

— Не надо, ты мне ещё нужен.

Марк нежно целует шею, а рукой идёт до выреза на бедре.

— Нет, Марк, нам надо выезжать, — разворачиваюсь в его руках, цепляясь руками за воротник черной рубашки.

— Ты чья? — хрипло спрашивает.

— Твоя, — улыбаюсь я. — Только твоя. Всё только для тебя. А вечером тебя ждёт сюрприз.

Я купила шикарное чёрное бельё с кружевом, которое прямо сейчас на мне. Оно было до умопомрачения красивое. А в холодильнике стояла клубника и взбитые сливки. Ещё в моём арсенале были наручники. Ни с кем с другим я бы ничего подобного не сделала. Только с ним.