— Тём, езжай отдыхай, — вручаю ему ключи. Кажется, скоро я ему их отдам насовсем.
— Поехал, — улыбается Ерёмин. Надеюсь, они решат все разногласия. Чувствую, скоро он сменит вид деятельности.
Захожу в квартиру в поисках Марка. Он дислоцируется на балконе. Закуривает сигарету, выдыхая дым в настежь открытое окно. Обнимаю со спины за талию, устраивая голову на плече.
— Развезло?
— Угу, — выдувает никотин. — Не стой на холоде. И никотин не нюхай.
— Так завязывай курить.
Затушив сигарету, тянет меня в квартиру. Я сажусь на диван, а он кладёт голову мне на ноги. Аккуратно перебираю волосы, нежно поглаживая. Марк с закрытыми глазами ловит мою руку и подносит к губам.
— Она пела мне песни о том, что изменилась, и я должен её простить. Что статьи написала из-за ревности. Что ты мне не подходишь, а она знает меня, — говорит так, словно его распирало от этой несправедливости, и теперь ему жизненно необходимо, чтобы я слушала. И я слушала.
— А ты что? — мне кажется, от страха даже сердце биться перестало, хоть и прозвучало это ровно и спокойно.
— А я сказал, чтоб шла нахер, — улыбается. — Что я люблю тебя.
Слёзы выступают на глаза, но я улыбаюсь, продолжая поглаживать Марка по голове. Нежно веду пальчиками по глазам, носу, очерчиваю контур губ.
— Она что-то ещё говорила про сотрудничество, но я сказал, что в эскорт услугах мы тоже не нуждаемся.
Тихо смеюсь.
— Когда-то я думал, что я сдохну без неё, а сейчас мне так приятно осознавать, что мне плевать. Можешь меня осуждать, что я говорю о ней плохо, ведь сам когда-то выбрал, но то предательство на долгие годы изменило меня. И тебя я сколько раз чуть не потерял из-за этой чёртовой ревности. А для меня хуже и страшнее, чем потерять тебя ничего нет. Пусть забирают все деньги, компании, машины, но тебя не отдам.
Марк говорит это всё с закрытыми глазами так легко и просто, а я чувствую, как у меня внутри всё плавится. Я итак никогда не сомневалась в его искренности, но сейчас, когда он пьяный лежит на моих коленях, я верю каждому его вздоху.
Наклоняюсь, чтобы поцеловать его. Практически невесомо.
— Ты что, плачешь? — тут же распахивает глаза.
— Это от счастья, — честно отвечаю. — Ты всегда так говоришь красиво.
— Ты тост свой слышала? Я чуть не сдох от гордости, — смешит меня Марк.
— Нет, ты мне ещё нужен, — снова наклоняюсь, чтобы поцеловать.
Распаляю Марка, когда рука движется вниз, но он резко перехватывает её.
— Нет, только когда врач разрешит, — даже пьяный несговорчив.
— Да, Марк, я хорошо себя чувствую.
— Нет, — даже в этом состоянии он остаётся непреклонен.
— Ладно, пошли спать тогда. Глаза слипаются.
— Пошли.
Встаёт и сгребает меня.
— Марк, если мы сейчас оба шлёпнемся.
— Не боись, принцесса, тебя уберегу.
Марк быстро снимает с себя костюм, надевая шорты, а меня полностью раздевает, надевая свою футболку. И она сидит на мне намного лучше самых дорогих и красивых платьев. Марк обнимает меня со спины, так и падая на кровать. Складывает руки под грудью, утыкаясь носом в плечо.
— Знаешь, как я нервничал с тобой на первом свидании, после того, как ты сбежала перед этим? — продолжает откровения.
— Ты выглядел очень уверенным, — тихо смеюсь, поглаживая его по руке.
— Это только снаружи. Внутри же я, как мальчишка, боялся, что ты отошьёшь меня.
— А я боялась, что ты хочешь меня на пару раз от силы.
— Нет, малышка, я хочу тебя на всю жизнь от силы. А как я разозлился, когда проснулся после нашей первой ночи, а тебя не было рядом. Думал, ты сбежала. Использовала меня.
— Конечно, грех в первый раз с тобой не переспать, — снова смеюсь.
— Ты знаешь, ты просто настолько не вписываешься ни в какие рамки, что я думал, что слишком старый для тебя. Или слишком скучный. Ты же вся такая лёгкая.
— Нет, ты меня заинтересовал уже после того, как заставил сесть в машину тогда. А влюбилась я, наверное, почти сразу. Просто не сразу это поняла. А насчёт старый и скучный — не прибедняйся.
— Ну взять того же Леона.
— Марк, — предупреждающе зову мужчину.
— Нет, я не ругаться. Просто объясняю свою позицию, — заплетающимся языком говорит Словецкий, вызывая мой смех. — По возрасту вы он ближе. Сфера деятельности у вас одна и та же. По характеру более-менее схожи. Почему не получилось?
— Потому что не любили никогда друг друга. Нет тут других объяснений. Людмила Павловна правильно подметила, что мы два шалопая. А с тобой мы друг друга дополняем.
— Моя любимая шалопайка, — смеётся Словецкий, окончательно проваливаясь в сон, а я всё также однообразно глажу его руку. Почему-то не спится.