Останавливаю себя. Дана, так нельзя. Ты жила до него, проживёшь и после. А та Дана, которая была с ним как раз и разбилась на картинге, застрелилась в тире и даже не села в самолёт. Только это больше не я.
Леон понимающе смотрит, целует в волосы и крепко обнимает, поддерживая. Давая понять, что я сейчас не одна. И это было очень важно для меня. Мне чуть лучше, а Алаев решает меня отвлечь по максимуму.
— Я тебя кое с кем познакомлю, — обещает Леон, открывая фото женщины с маленькой девочкой, которая была смутной копией Леона. — Это моя жена и дочь.
— Что? — взвизгиваю я. — И ты молчал?
— Не ори. Так вышло. Познакомлю как раз. Они во Франции живут.
— Обалдеть. Вы прям расписаны?
— Да.
— Обалдеть. Вот ты жучара!
Перелёт проходит спокойно, а все личные переживания я смыла в туалете. Смотрю в иллюминатор, раздумывая о том, как быстро в жизни всё меняется. Ещё неделю назад я и подумать не могла, что брошу всё и улечу в тур. А сейчас не представляю, как могла бы там остаться.
23
В аэропорту Франции нас встречает жена Леона с дочкой. Трёхлетняя девчушка вырывается и бежит к Алаеву.
— Папа!
— Эмилечка, — подхватывает дочь.
— Я соскучилась. Quel genre de tante est-ce? (Что это за тётя?) — резко переключается на французский.
— Это моя подруга, Эмилия. Говори при ней по-русски, ma chérie (моя конфетка).
В это время к нам подходит шикарная девушка. Тёмно-каштановое каре, серо-голубые глаза, чуть пухлые губы, которые красиво сужались к краям. Кожа была смуглой, а ростом девушка была примерно как я, а это добрых метр семьдесят, а фигура была очень красивой. В ней всё как-то было очень гармонично.
— Привет, Леон, — целует в щёку, стоя на цыпочках. — Здравствуйте, Дана. Леон много про вас рассказывал.
— Наверное, ничего хорошего, — знаю я этого языкастого.
— Да нет, почему же, — смеётся девушка. У неё очень красивый грудной тембр голоса.
— Моя жена — Анжела, — крепко прижимает её к себе.
Такого Леона я ещё не видела. Он сразу превратился в мягкого котика.
— Очень приятно. Надеюсь, я не помешаю.
— Нет, конечно. Я рада познакомиться хоть с кем-то из окружения Леона.
— Только давай на ты.
— Хорошо.
— А я Эмилия.
— Какая ты красивая, — улыбаюсь, трогая девочку за косичку.
— Ты тоже.
— Так, ну всё, поехали домой.
Леон садится за руль после недолгих споров с Анжелой. Эмилия всю дорогу рассматривает меня, а Анжела попутно проводит экскурсию. Через двадцать минут мы подъезжаем к милому крупному дому.
— Какой милый у вас дом!
Он был словно из сказки. Как у принцессы. Даже не описать словами.
— Спасибо, — улыбается Анжела.
Леон проводит мне экскурсию, показывает мою комнату, пока Анжела накрывает на стол.
— Идёмте поедим.
— Я — пас, спасибо большое. Можно я в душ и спать.
— Дана, если ты сдохнешь от голода, я тебя на заднем дворе закопаю.
— Леон! — трескает его по руке Анжела.
— Всё в порядке, я привыкла к этому хаму.
— Сто такое сдохнешь? — милейшим тоном спрашивает Эмилия.
— Эмилечка, это я неправильно сказал. Я имел ввиду схуднешь.
— А это сто ещё такое?
— Это как ты. Маленькая, худенькая.
— Но ты меня все лавно любишь.
— Конечно, ma chérie.
Леон шпарил на французском, как на родном. Это я поняла по разговору с дочерью, общению в аэропорте.
— И, правда, Дана. Давай перекусим хоть немного.
— Ладно, уболтали.
Сажусь за стол, где Анжелика уже налила всем вкусный травяной чай, нарезала красивый овощной пирог и предлагала жаркое.
— Милая, как я соскучился по твоей еде. В этих ресторанах готовят какую-то дрянь.
— А сто такое длянь? — снова подаёт голос Эмилия, а Анжелика уже прожигает насквозь Леона.
— Я сказал дань, дочь. Дана, Дань, усекла?
— Усекла, — кивает головой малышка, а мы смеёмся.
— Анжела, всё неимоверно вкусно. Спасибо большое!
— Пожалуйста, Дана. Там на втором этаже ванная. Можешь занять её, Леон, если что, на первом в душ сходит.
— Да, Данайка, ты отдыхай, сегодня-завтра на прийти в себя, а потом репетируем. У нас буквально неделя.
— Хорошо, Леош. Напиши, пожалуйста, Вике, что всё хорошо.
Он кивает, и я удаляюсь, чтобы они провели время наедине с семьёй.
В ванной очень атмосферно. Маленькое окошко, через которое видно звёздное небо Франции. Я приоткрываю его, создавая контраст с горячей водой.
Сама комната обставлена, как в журнале. Всё в нежно-розовом и кремовом оттенке. Ванная выложена мрамором, у окна стоит шикарная чисто-белая ванна, кремовая тумба, зеркало в оправе под золото, а окна закрыты шторами кофейного цвета. Я была в эстетическом восторге.