Марк протягивает Леону руку, и тот жмёт её, хоть я и боялась чего-то.
Представляем ребят друг другу, и Марк везёт нас ко мне. Эмилия наотрез отказывается сползать с меня, и мы так и едем всю дорогу, обнявшись. Общаемся с ребятами взахлёб, и Марк поддерживает общение.
Дома ребята с удовольствием едят, а Эмилька рассматривает новые игрушки и красивую одежду, которую я купила ей. Марк, кажется, тоже ей понравился. Она строила ему глазки, а мы с ребятами смеялись с того, что она увела моего мужчину. Марк с детьми смотрелся так гармонично, что я уже не боялась с ним рожать.
Марк остаётся ночевать у меня, и я рада, что всё проходит так гладко и спокойно. С утра я отдаю Леону ключи от его машины, рассказывая об аварии.
— Всегда знал, что ты криворукая, — бурчит Алаев.
— Леон, — трескает его Анжела.
— Там просто твоя негативная аура осталась. Придурошная.
Когда не слышит Анжела, я уточняю насчёт его мамы.
— Не планирую с ней видеться. И тем более знакомить с ней Эмильку.
— Поняла. Если что, звони.
— Если что, я помогу, — говорит Марк, до этого не встревавший.
— Спасибо.
Всю дорогу до школы с Марком спорим, стоит ли мне переставать работать.
— Школа моя? Моя! Что хочу, то и делаю.
— Ну ты мне ещё язык покажи, — смеётся Марк.
Я и показываю.
— Хорошего дня, малышка. Люблю вас.
— И тебе хорошего дня.
Марк целует меня сто пятьдесят раз, и я иду внутрь. С огромным удовольствием занимаюсь текущими делами, присутствую на уроках, а вечером натыкаюсь на Антона с цветами.
— Здравствуйте, Даная Сергеевна! Вот, я бы хотел отблагодарить вас за то что нашли место для моей дочери. Она у меня немного замкнутая после смерти матери.
— Да пожалуйста. Девочка очень талантливая.
— Может быть, поужинаем где-нибудь?
— Простите, но мой мужчина будет против, — улыбаюсь я.
— А, да? — расстроенно произносит мужчина. — Я слышал, что вы разошлись.
— Не стоит верить слухам, — улыбаюсь. — Спасибо за цветы, до свидания.
На шашлыки мы всё же выбираемся. Хорошо проводим время, а Эмилька очень нравится Артёму. Мы даже поженить их успели.
— Вообще-то Эмилие нравится мой Марк, — смеюсь я, заметив, как сияет мужчина на слове "мой".
Леон сообщает, что они дождутся, пока я рожу, чтобы потом вместе покрестить детей. Предлагаю пока провести пару занятий в моей школе. С детьми он ладит явно лучше, чем со взрослыми.
Зову Марка с собой на УЗИ, и он светится пуще прежнего. Врач сообщает, что всё хорошо, малышка не очень крупная. Когда Марк впервые слышит сердцебиение, я вижу, как он меняется в лице. Смотрит на экранчик, целуя мою руку, а самого распирает от всевозможных эмоций. Я же просто счастливо улыбаюсь, что всё хорошо.
Единственное, что омрачает моё настроение — это Антон, который, кажется, не особо понял меня. Уже в середине сентября, когда мне ходить оставалось меньше месяца, он продолжал ходить.
— Даночка, простите, я просто каждый день хочу вас увидеть.
— Антон, я беременна и у меня есть мужчина!
— Для меня это не проблема, — кажется, он совсем поехал кукухой. — Нормальный мужик бы не позволил работать своей беременной женщине и давно сделал своей!
— Вас это не касается.
Я вижу подъезжающую машину Марка, который следует к нам с максимально невозмутимым видом, но я вижу молнии в глазах.
— Привет, любимая, — чмокает в щёку.
— Привет.
— Здравствуйте. Марк Алексеевич, владелец школы.
— Здравствуйте. У меня дочь сюда ходит. Вот, благодарил Данаю Сергеевну за то что нашла место для нас, — сразу тушуется мужчина.
— Понятно, что ж, удачного вам обучения!
И забирает меня. Ведёт за правую руку, на которой нащупывает кольцо на безымянном пальце. Я уже собираюсь сесть, как Марк тормозит меня и целует так, что у меня подкашиваются ноги. Собственник. Специально ведь на глазах.
— Подкатывает?
— Да, — выпучив глаза возмущённо шепчу. — Он что, пузо моё не видит? Я ему уже сто раз сказала, что у меня есть с кем ходить в рестораны!
— Думаю, он всё понял. Хочешь, я ему ещё пропишу?
— Нет, — бурчу, садясь в машину.
— Ты поэтому всю неделю такая задумчивая и хмурая?
— Было такое.
— Почему не сказала?
— Не знаю.
— Ты боялась, что я буду злиться?
— Да.
— Я не злюсь. Я просто знаю, что не отдам тебя один хрен. И ты не уйдёшь никуда.
Молчу. Нечего мне сказать. Так и было.
— Поехали к тебе, Словецкий.
Марк ничего не говорит, просто поворачивая машину в нужном направлении. Хочу застонать, когда понимаю, что идти на седьмой этаж, но сдерживаю себя.