Меня или тебя?
«Не знаю. Может, нас обоих».
Вестания глубоко вздохнула, чтобы успокоить сердце. Ничего, она точно справиться со всем, что её ждёт. Главное не напугать своей реакцией Теренею. Веста ободряюще поцеловала сестру в макушку, когда та приникла к ней.
– Ползи сразу за мной, – сказала она младшей. Та покорно кивнула.
Глаза Теренеи – такие огромные тихие озёра в рассветном утре. Сколько же любви в них таилось, сколько чистоты и открытости. Ведь только благодаря ей, они дошли так далеко. Это Теренея хотела попасть в Океанию, это она их привела – сила её большой веры. Её сестра была свечой в непроглядном лабиринте Некрополя, островком чистого неба в тяжёлых атомных тучах, пятном ярких красок посреди Белизны. Вестания вдруг поняла – Теренея была противоположностью всего, что уничтожало Эллас, она была самой жизнью.
Вестания решила: она обязательно дойдёт до Океании вместе с Теренеей, ни один туннель не остановит её на этом пути.
Мы справимся, Серый. – Сказала она призраку и бесстрашно протиснулась в щель.
Раз.
Туннель внутри был чёрным и сырым, нижняя его стенка была покрыта талым снегом из-за чего руки и носки ботинок неизбежно скользили.
Два.
Вестания не видела ни зги. «Курчен тар» также отрезал и любые звуки, ей показалось, что она провалилась в нору без дна и сторон света. Космический вакуум, в котором не существовало никакой материи вовсе.
Три.
Главное не сбиться со счёта. Она слышала только своё дыхание, напористое и рваное. Ползти было тяжело и довольно страшно. Веста представила, что будет, если она застрянет здесь. Ведь в этом случае, застрянет и Теренея тоже. Это ведь она велела ползти следом за ней.
Четыре.
Казалось, что в туннеле действительно можно потеряться. Секунды, которые она считала, оборачивались долгими минутами. Ей бы очень хотелось позвать хотя бы Серого, но она боялась сбиться со счёта.
Пять.
Колено упёрлось в выступающий острый камень. Кажется, ободрала об него ногу, но останавливаться было уже нельзя. Слишком многое зависело сейчас от Вестании, она просто не имела права сдаваться.
Шесть.
Однако чернота и духота туннеля давили на неё психологически и давили невыносимо. Её отравляла мысль о том, что она не видит никакого просвета впереди. С её перспективы туннель казался бесконечным, а ещё казалось, что он неизбежно сужается.
Семь.
Она помнила, как страшно ей было, когда они ползли по туннелю, ведущему в Некрополь, но он не шёл совершенно ни в какое сравнение с «курчен таром». Туннель смерти, казалось, высасывал из неё всякую надежду. Она была готова заплакать.
Восемь.
Слёзы уже подкатили к горлу и сжали его своими колючими терньями. Она же знала, что никогда не сможет спастись. Теренея – да. Она была достойна спасения, но не Вестания.
Девять.
Не Вестания, носящая в своём сердце тень. Самый худший и самый страшный из возможных вариантов. Это ведь означает, что её душа достаточно тёмная, чтобы принять в себя горсть зла. Это означает, что она никогда не попадёт в Элизий. И в Океанию тоже и вообще…
Она взорвалась слезами, пропустив ещё один рывок вперёд по туннелю. Весте уже показалось было, что она проиграла, сбившись со счёту, как вдруг в её голове донеслось поспешное:
«Десять».
Серый изо всех сил толкнул её тело вперёд. Против своей воли она переставила руку дальше по туннелю. Нога оттолкнулась и протянулась вперёд вне желания Вестании.
«Одиннадцать».
Вестания смутилась, но сил сопротивляться у неё не было. Она продолжала ползти, вернее, Серый продолжал толкать её вперёд до тех пор, пока она не смогла выровнять дыхание и собраться с духом.
«Двенадцать».
Двенадцать.
Сосчитали одновременно. Это было странно. Вестания уже примирилась с присутствием Серого в своей жизни, но вот то, что он будет так откровенно помогать ей вызывало в ней удивление. Она была рада внезапной поддержке.
«Тринадцать».
Тринадцать.
Продолжили они счёт. Теперь Веста и сама могла ползти вперёд. Ей показалось, что какая-то высшая сила недовольна сложившейся ситуацией. Что-то в туннеле противилось её успеху. Что-то пыталось удержать её. Но вдвоём с Серым они справились.
«Четырнадцать».
Четырнадцать.
Сердце наполнилось проникновенным теплом. Странно, она научилась доверять Аластору. Она нашла в себе место для любви к нему. Она смогла принять свою сестру, которая вот уже одиннадцать лет вызывала в ней только раздражение. А теперь Серый. Почему-то ему тоже хотелось довериться. И Нике тоже. Вестания успела обжечься об людей на этом пути, но в самом конце оказалось, что её окружают друзья. Это было приятно. Чувство плеча.
«Пятнадцать».
Пятнадцать!
Они выбрались на свежий воздух, и Вестания тут же распласталась на снегу. Она пыталась отдышаться, но чувство триумфа преобладало. У них действительно получилось!
Придя в себя, Вестания оглянулась и увидела его… место, куда они так хотели попасть.
Только посмотри на это, Серый, – подумала она. Огромные, взвивавшиеся к самым небесам, пики древних столбов словно пронзали реальность. Каждый камень выдыхал вечность, заточенную посреди отменённых земель в том месте, где смыкалась спираль, где, казалось, время уже опережало реальность на пятнадцать секунд. Они стояли прямо там, где должны были быть. Мы искали её. Мы нашли её.
Вдруг из лаза вылезла Теренея. Она действительно ползла следом за Вестанией, не прошло и минуты, как Тера стояла рядом с ней.
– Как ты? – спросила Вестания обеспокоенно.
– Нормально, – улыбнулась младшая. Было немного страшно по началу, но… ничего особенного на самом деле.
Конечно, её сердце чистое. С ней ничего страшного не случилось бы.
Нику им пришлось подождать. Кажется, ей тоже «курчен тар» давался с трудом, впрочем, она сказала об этом у входа в него. Наверное, музе пришлось сложнее, чем Весте. Когда она вылезла, то рухнула на снег и ещё долго вытирала лицо о снег. Вестании даже показалось, что та не в себе, но как только она хотела предложить помощь, Ника сразу же очнулась и поднялась с земли.
– Всё в порядке, – заверила она Вестанию. – Просто… не люблю этот коридор.
Как только Ника оклемалась, она немедленно побежала вглубь развалин, куда-то к центру древнего строения. Девочки последовали за ней. Они были в состоянии невероятной эйфории. Вестании хотелось смеяться, хотелось вновь ощутить себя маленькой девочкой, может, такого же возраста, как Теренея, быть беззаботной, быть свободной, потому что теперь всё будет хорошо. Ей хотелось обнимать сестру, хотелось обнять Нику, а может, даже и Серого, если бы это было возможно.
– Что теперь, Ника? – спросила Теренея, когда они, наконец, остановились у огромной плоской плиты с незнакомыми им символами.
Ника с задумчивым видом взошла на помост, подошла к самому его центру, с интересом оглядывая камень и древние письмена. Потом, наконец, оглянулась и посмотрела на них. Тут у Вестании остановилось сердце. Она замерла на месте, не добежав до плиты, загородила рукой дорогу Теренее.
Что происходит, Серый? – спросила она, едва успев понять, что по неосторожности они все успели ступить в ловушку.
В глазах Ники застыли слезы, но взгляд не выражал радости, это было отчаяние, стыд, раскаяние, смешанные воедино. Глаза были красными. Ника выглядела подавленной. Вестании вдруг захотелось сбежать, но тут муза вынула руку из кармана и направила на них дуло «агоназа». Как он оказался у неё? Где он был? Что происходит? – но Серый не успел ответить на её вопросы, когда Ника заговорила.
– Простите, девочки… – странно, но извинение прозвучало искренне. – Я не была с вами полностью откровенна…