– Ника… – воскликнула Теренея, но не смогла закончить фразу.
– Сложите оружие. – Приказала она. – Всё, что есть… трость с клинком, ваши сумки с ружьями… всё.
Вестания, молча, разоружилась. Она не могла понять, что происходит и почему.
– Это ловушка? Что вы хотите от нас? Почему? – сумела пролепетать она.
– Прости, девочка, но да… это была ловушка. – Призналась Ника. – Но поступить иначе я не могу.
Глава XIX. Асфодель
558 день после конца отсчёта
– Что значит: «присоединится»?! – разозлился Аластор. – Ты хочешь сказать, они в опасности?
Её взгляд был полон присущего ей равнодушия.
– Это всегда одна и та же история, Аластор. – Сказала она спокойно. – История о самопожертвовании. Все истории мира всегда только об этом.
– Отпусти меня туда, – потребовал он. – Я должен всё исправить, я могу их спасти!
– Ты уже ничего не можешь! – отозвалась смерть грозно. – Право ходить между мирами есть только у одного существа.
– У кого?
Смерть посмотрела вдаль, за его плечо и кивнула ему в ту сторону. Он обернулся, проследил за её взором и увидел вдалеке уже знакомый ему силуэт мальчика.
– Он давно уже здесь. Присматривает за тобой, хочет, чтобы с тобой всё было в порядке, но боится подходить близко. Он думает, ты злишься на него.
– Кто он? – спросил Аластор, не понимая, что происходит. Мальчик всё так же стоял вдалеке, крошечная фигура на горизонте, так что невозможно было рассмотреть черты.
– Сам не догадаешься? – спросила смерть. – Позови его.
Аластор поднял руку и помахал ею. Несколько мгновений силуэт не шевелился, потом вдруг переместился, стал немного ближе, если в Аиде и могло существовать расстояние.
– Асфодель?! – воскликнул Аластор, завидев белоснежные кудри и отчуждённое выражение лица. Он хотел подойти к нему, но стоило сделать шаг, как мальчик опять отдалился, а затем и вовсе пропал из вида. – Как он здесь оказался? – спросил Аластор у Персефоны, которая с задумчивым видом не сводила глаз с чёрных вод реки. – Почему ты сказала, что он меня боится?
– Его настоящее имя – Орфей. – Ответила Персефона без особого интереса. – Ты мог, наверняка, слышать легенды о нём в детстве.
– Орфей и Эвридика – двое детей, что искали Океанию, – вспомнил Аластор. В детстве он не знал сказок. Эту ему рассказала Теренея, когда они ехали в поезде. – Эвридика умерла, и тогда он отправился за ней в царство мёртвых. А потом они оба нашли дорогу в Океанию.
– Это детская сказка, – кивнула она. – В реальности всё было не совсем так. Орфей сделал то же, что и ты, чтобы попасть сюда. Позволил теням поглотить свою душу. Он специально пронёс с собой часы, чтобы суметь вернуться, но по дороге сюда ему нечем было заплатить Харону за проезд, потому ему пришлось плыть по Стиксу, реке раскаянья, которую ты уже видел раньше. – Объяснила смерть. – Часы сломались. Тогда он стал искать способ починить их. И он провёл много… очень много времени на Асфоделевых полях, пытаясь наладить механизм. Память то и дело покидала его, тогда он просто бродил среди прочих душ. Он всё продолжал бороться за свои воспоминания, пока вконец не потерял себя. В конце концов, ему удалось починить часы, тогда он нашёл меня. – Она выдержала паузу. – Его волосы побелели за ту вечность, что он провёл тут. Он просил меня вернуть девочку к жизни, и я согласилась, но лишь с условием…
– Ты говорила, никто не может вернуться! – перебил её Аластор. – Я видел его там, в мире живых.
– Я была моложе тогда. И мне стало жаль его, – объяснила смерть. – А в ту пору я как раз готовилась уснуть вечным сном. Эвридика вернулась. Она сумела отыскать Океанию, но не Орфей… его я сделала своим посредником между мирами. Я позволила Орфею вершить мою работу. В мире живых его стали называть Асфоделем за его белоснежные волосы. Очень долго он появлялся на полях боя, на войнах, у изголовий умирающих, и он уводил их души ко мне. Когда его срок службы был завершён, я позволила ему оставаться в обоих мирах одновременно. Сейчас я вижу, что он заинтересован в тебе.
– Почему он меня боится? – спросил Аластор.
– Он считает, ты умер по его вине. Он хотел изгнать ту тень, потому и вошёл в лес. К сожалению, девочка и ты пошли следом за ним. Потом всё вышло так, как вышло…
– Если ты вернула Эвридику, это значит, ты можешь спасти и меня… и сестёр тоже! Я прошу: помоги им…
– Этого нельзя больше делать, Аластор. – Сказала смерть грустно. – Ты видишь, что стало с Орфеем? Когда я преступаю правила, мир крошится на части, теней становится ещё больше. Несколько раз я уже меняла порядок вещей и пообещала себе, что это не должно повториться. Чтобы выпустить Эвридику, я создала ту щель, что ты видел. Тени вскоре нашли её. Потому и начался конец света. Потому ты и умер. – Она погрустнела. – Каждое нарушение правила ведёт к тяжёлым последствиям. Я больше не могу этого делать.
Только теперь Аластор увидел, насколько усталой выглядела Персефона. Властительница мира живых и мира мёртвых – она больше не могла нести весь этот груз на себе. Она предпочла вечный сон – то же забвение, что и чёрные воды реки.
– Могу я хотя бы взглянуть на них? – спросил Аластор.
Смерть отвела его назад, на опушку с белыми цветами, странно, но теперь в том месте, где она спала, была небольшая лужица черной, как беззвёздная ночь, воды. Персефона подошла к воде, присела возле края и провела рукой по гладкой поверхности.
– Только недолго, – сказала она обеспокоенно. – Потом ты обещаешь мне уйти в Тартар.
– Я согласен, – кивнул Аластор.
Смерть жестом пригласила его к краю воды. Бывший наёмник медленно подошёл к кромке, и стоило лишь оказаться прямо над ней, как в мрачной поверхности отразился заснеженный пейзаж с высокими заледенелыми столбами.
***
– Что происходит? – потребовала Вестания. – Это Океания? В неё, правда, можно попасть? Что вы от нас хотите?
– Это – вход в Океанию. – Подтвердила Ника. – Мы были здесь с Эльпис несколько лет назад. И мы нашли способ попасть в неё. Но тогда не смогли этого сделать… понимаете, на всё есть плата. Плата за вход в Океанию – жертвоприношение. Ни я, ни Эльпис не могли пойти на такое, а сейчас… когда всё поменялось… – Она заплакала, но не вздрогнула, не убрала пистолета. Свободной рукой Ника влезла в карман и изъяла из него маленькую стеклянную колбу. – Эльпис отдала мне это. Свою кровь. «Если нужна капля крови, чтобы спастись, возьми меня», – сказала она. – «Возьми и будь свободна за нас двоих. Будь жива за нас. Будь крылатой». Я долго не могла примириться с мыслью о том, что Эльпис придётся умереть за меня. Потом я нашла вас. – Её лицо переменилось, волна уверенности захлестнула его. – Ничего личного… мне жаль, что так нужно… но я не могу убить Эльпис. Если её кровь прольётся над этим алтарём, она умрёт. – Пистолет вдруг взвился выше, уставился прямо на них двоих. – Мне не хочется быть предателем… не хочется стать злодеем в этой истории… поэтому я говорю вам: выбирайте сами. Одна из вас должна умереть. Я не хочу это делать… поймите, – Вестания видела слезы в её глазах, но как бы она ни старалась, не могла сопереживать ей сейчас. – Это лишь ради любви и ради жизни…
Теренея держала её за руку. Держала сильно. Тут произошло страшное, она почувствовала, как Тера отпускает её, чтобы шагнуть вперёд и вызваться. Вестании удалось опередить её. Она заставила сестру отступить назад, а сама загородила Теру.
– Это буду я. – Заявила Вестания и сразу почувствовала, как всё внутри холодеет от предчувствия скорой смерти. Словно, едва она успела произнести эту фразу, она уже начала умирать. И отступать было уже некуда.
– Вестания… – закричала сестра, схватила её за руку, обняла так крепко, как только умела, девушка едва не оступилась. – Не ходи туда, давай я лучше пойду! Аластор и так уже меня спас, так несправедливо, я не могу быть обязанной кому-то всегда за свою жизнь, я не хочу, чтобы теперь это была ты! Пожалуйста, Веста!