- Оставшись здесь, ты потеряешь время!
- Зато я заработаю денег, чтобы оплатить обучение в столице, - возразил Скай. - Другой возможности может не представиться. Я вскоре догоню тебя, не беспокойся.
Старик неохотно кивнул, соглашаясь. И на прощанье предупредил ученика:
- Будь осторожен с книгой. Она не так проста, как кажется. - Его подслеповатые глаза последний раз скользнули по затёртым буквам на обложке. - Я буду ждать тебя в столице. - И он ушёл один, сгорбившись больше обычного, опираясь на кривую ненадёжную трость.
Так Скай остался в трактире.
Мирт выделил ему комнатку на втором этаже, маленькую, необитаемую, в которой раньше держали всякий хлам. Но юноше, которому не раз приходилось ночевать и вовсе без крыши над головой, и такое жилище показалось роскошным. Каждый вечер, после ужина, он усаживался у огня и читал вслух старинную книгу.
Обычно это была одна история, иногда две. Народу в трактире с каждым вечером становилось всё больше: в один и тот же час разговоры постепенно смолкали, люди отодвигали в сторону ножи и вилки, желающие подсаживались поближе к очагу, чтобы лучше слышать.
Голос Ская завораживал: звучал то тихо и мягко, то громко, взволнованно. Временами тревожно, иногда немного насмешливо. Никто не перебивал его, никто не мешал говорить: гости трактира были словно околдованы книгой. Миасса же испытывала невероятное возбуждение, неистовую страсть, вслушиваясь в рассказ, с каждым поворотом сюжета начинала полыхать всё ярче, временами забывая об осторожности. И только услышав последнюю фразу, она успокаивалась, сворачивалась в клубочек среди углей и засыпала до следующего вечера.
- Кажется, вчера я видела в очаге горящую ящерицу, - однажды сказала жена трактирщика, Шена, обращаясь к своему мужу.
Мирт только хмыкнул:
- Заметила, да? Не бойся, это дедова саламандра. Я и сам её не сразу увидел, хорошо прячется огневица.
Шена нахмурилась:
- Не нравится мне это. Откуда она хоть взялась?
- Из дедовой книги, откуда ещё. Помнишь деда-то моего?
- Я-то? Да я и не видала его никогда! - отрицательно мотнула головой женщина.
- Разве? - усомнился трактирщик. - Ну, так он у меня алхимиком был, или что-то вроде того. Золото пытался сворожить из ничего. С помощью огненной саламандры.
- И как, получилось?
- Ничего у него не получилось. С золотом, в смысле. Не мог уговорить саламандру танцевать. Не умел он...
- Чего не умел? - не поняла жена.
- Читать.
- Эту книгу-то, со сказками? - она чуть не засмеялась.
- Это не просто сказки, - вступился за дедово наследство Мирт. - Тело саламандры питают дрова, а дух - слова из книги. Но ты не бойся её, ящерку-то. Её здесь только книга и держит. Дослушает свои сказки и уйдёт. В другой очаг или в свечку, куда захочет.
- А если не уйдёт? - проворчала Шена. - На что она нам, саламандра твоя? Сам знаешь, с огнём шутки плохи. И дед твой, помнится мне, плохо кончил...
Трактирщик мигом помрачнел:
- Давнее дело, не будем вспоминать. Книга зазря столько времени в сундуке пылилась, а теперь вот что: люди валом идут с тракта, чтобы послушать истории Ская. К нам идут, деньги несут. Знал бы раньше - давно нашёл бы такого мальчишку, чтобы сказки читать у огня. Я уже заказал новые скамьи, чтобы поставить вдоль стен, а то мест не хватает.
- Ладно, - махнула рукой хозяйка. - Но обещай мне хорошенько следить за огнём, и поставь новую решётку, повыше и покрепче нынешней.
- Не ворчи, женщина, - отозвался Мирт, но решётку всё же поставил.
Миассе стало хуже видно из-за неё лицо молодого рассказчика, и она стала придвигаться ближе, к самому краю очага. Одна из историй была о любви, и Миасса ловила каждое слово юноши, движение, вдох, и заметила, как он мечтательно бросил взгляд на огонь и слегка улыбнулся. В тот момент она рискнула, вспыхнула чуть ярче и вышла вперёд. Скай на миг увидел в очаге миниатюрную фигурку огненной девушки, с горящими глазами и яркими искрами в волосах. Она улыбнулась ему, приветственно махнула рукой и вновь превратилась в оранжево-красные всполохи огня.
Скай моргнул и продолжил чтение, время от времени удивлённо бросая взгляд на огонь. Миасса же спряталась среди ярко-алых углей, в самой середине очага, и сердце её полыхало от волнения. Он видел её! Он читает ей!
Второй раз она рискнула показаться только через два вечера. В этот раз их взгляды встретились: небесно-голубой и огненно-рыжий. Миасса позволила себе два танцевальных поворота в огне, заворожив Ская взмахом тонкой кисти, взметнувшимся хвостом гаснущих в воздухе искр. Ей было странно: в этот раз никто не заставлял её танцевать, как это бывало раньше. Она захотела сама. Немного танца в знак благодарности.