Сделав два шага вперед и явно забыв о цепи, он споткнулся и упал.
– Черт. Я забыл об этой штуке.
Джейс встал, схватил рубашку с камня, куда положил ее сушиться накануне вечером. Я смотрела, как он одевался, видела, как чернильные перья на его коже исчезали под тканью. Я вдруг подумала, что он забыл о цепи и мертвом грузе, но все равно меня защищал.
За следующие несколько дней мы сумели войти в удивительно легкий ритм. Мы редко молчали, и за это я была благодарна. Джейс рассказывал о животных, обитающих в этом регионе. Среди них было несколько смертельно опасных, но с ними, к счастью, мне не довелось встретиться. Он надеялся, что мы наткнемся на холмик меймола – сочной, вкусной птицы, которая прокладывала туннели и гнездилась под почвой. Взглянув на заостренный конец своей трости, Белленджер заверил, что птицу нетрудно подцепить копьем.
– Откуда ты столько знаешь о местности? – изумилась я, махнув рукой в сторону горизонта.
– Это территория Белленджеров.
– Здесь? Мы ведь более чем в сотне миль от Дозора Тора.
– Наверное.
Я хмыкнула, но ничего не сказала. Между нами возникла неловкая тишина.
Наконец он вздохнул, и ухмылка натянулась на его лицо.
– Ладно, Кази из Брайтмиста, дай мне определение слову «вор».
В его тоне не было злости. Скорее, это походило на искреннее желание понять меня. Интересно, а не размышлял ли он над этим вопросом с тех пор, как несколько дней назад я назвала его вором?
– Венданское определение ничем не отличается от других. Ты берешь вещи, которые тебе не принадлежат.
– Например?
– Например, скот.
– Ты намекаешь на шотгорна, которого мы забрали у венданцев? Это была плата за незаконное вторжение.
– Вы не имели права даже на одного шотгорна. Но вы перешли все границы: вы сожгли их поля, разрушили загоны, забрали припасы.
Джейс покачал головой.
– Мы взяли только шотгорна. Все остальное, о чем ты говоришь, – приукрашивание поселенцев.
– Я видела своими глазами.
– Тогда это сделал кто-то другой. Не мы.
Я взглянула на его лицо, размышляя, не лгал ли он. На его шее дернулась жилка, и он, казалось, был захвачен новой информацией. Эта новость его заметно встревожила. Или, может, его беспокоила я?
Я не отступала:
– А как насчет торговых караванов, на которые вы совершаете набеги?
– Только в том случае, если они пересекают нашу территорию.
– То есть если они пересекают дорогу тебе?
Джейс замер и повернулся ко мне.
– И это тоже. – На его лице не было и намека на сожаление, а добродушный тон в мгновение испарился.
– Но ваши границы не определены. Вы не имели права селиться в Кам-Ланто. Вы нарушаете закон, закрепленный договором. Как вы можете претендовать на эти земли?
– Когда составлялся договор, с нами не удосужились посоветоваться. Дозор Тора находится здесь дольше, чем любое из королевств – включая Венду. И у нас есть границы, хотя, возможно, они проведены иначе, чем ваши. Они простираются настолько далеко, насколько необходимо, чтобы мы чувствовали себя в безопасности. Мы живем по нашим законам и выживаем благодаря им на протяжении веков. Венда не имеет права вмешиваться.
– А как насчет вашего вмешательства? Махинации в Хеллсмаусе – это тоже один из законов?
Кожа на его висках покраснела.
– Хеллсмаус был нашим задолго до того, как стал частью Эйсландии. Мы построили город на руинах, и мы защищаем всех, кто там живет. Никому ничего не достается бесплатно.
– От чего вы их защищаете?
Джейс посмотрел на цепь между нами.
– Мне список составить? Наш мир отличается от вашего, Кази. Моя семья не обязана отчитываться перед Вендой.
Я уже хотела возразить, указав, что Хеллсмаус расположен в Эйсландии и защищать город – это обязанность королевства, а не Белленджеров. Но тут вспомнила, что моей главной целью было не просвещение, а добыча информации, в то же время парень начинал злиться. Я понимала, что совсем скоро мы вернемся к молчанию.
Он уже рассказал часть истории Белленджеров, но теперь мне стало интересно узнать и о его семье, о которой он не раз упоминал. Она была движущей силой в его жизни, и я задумалась о перспективе встретить семью головорезов, которые, возможно, укрывали опасного предателя. Зачем им предоставлять убежище преступнику? Скорее всего, это была сделка, ведь Джейс сам заявил, что бесплатный сыр только в мышеловке. Но какую выгоду они получили?
Я смягчила тон, пытаясь перевести разговор в другое русло. Я уже читала язык его тела: прямая, натянутая линия губ, раздувающиеся ноздри, напряженные мышцы шеи, широкие плечи, заведенные назад. Когда дело касалось семьи, гордость и эго Джейса становились его слабостью. Мне нужно было докопаться до истины, так как для вора понимание недостатков противника – главное правило. А он был моим противником. И мне приходилось себе об этом напоминать, потому что Джейс Белленджер оказался не таким, как я ожидала, и какая-то часть меня находила его…