— Да кто говорит о женщинах! Велизарий, их вспомнят содержатели борделей. А путь от сутенера к шантажисту нельзя перечеркнуть ножом. И их могут припомнить продавшие их работорговцы — они все еще при своем деле, напоминаю тебе, здесь, в Бхаруче.
Велизарий снова поскреб подбородок.
— Это твое единственное беспокойство?
— О да. В остальном, мне кажется, свадьбы будут замечательные. Лучшее, что могло случиться с моими дочерьми, с тех пор, как их забрали от нас, и после нашего воссоединения. Велизарий, мне нравятся Валентиниан и Анастасий. Многие видят в них только безжалостных воинов, и больше ничего. Но я-то провел с ними, как ты помнишь, некоторое время...
— Да, я помню, — Велизарий отнял руку от подбородка. — Ты поверишь мне, что я улажу это дело, если я заверю тебя, что могу?
Холкар не колебался ни минуты.
— Конечно, да.
— Все можно уладить. Оставь это мне.
Император и его решение
Через неделю после приема перед императором Дамодарой предстал Нарсес.
К его удивлению, встреча проходила не в приемных покоях, бывших частью большого комплекса, отведенного для делегации малва в бывшем дворце гоптрия. Она состоялась в небольшой тесной комнатке. Кроме самого императора и Нарсеса, в комнатке присутствовал только Рана Шанга.
Увидев это, Нарсес попытался не выказать облегчения жестами и позой. Еще оставалась возможность, что Шанга находится здесь, чтобы впоследствии препроводить его к палачам. Но сам он их работу на себя не возьмет. Поэтому у Нарсеса еще оставалось время.
Но, очевидно, его попытка была не совсем удачной.
Дамодара легко улыбнулся:
— Расслабься, Нарсес. Я решил не подсылать к тебе наемных убийц еще месяц назад. А не отправлять тебя на публичную казнь я решил еще раньше.
— Почему? — резко спросил Нарсес.
Дамодару, казалось, не задела резкость вопроса.
— Трудно объяснить. Просто примем, что я считаю это дурным начинанием для новой династии, и замнем тему. Как бы то ни было, мы с Шангой у тебя в долгу.
Князь раджпутов кивнул. Решительно.
— Тогда почему... О. Вам понадобилось время, чтобы решить, что еще со мной можно делать. Полагаю, что ответ «оставить на прежней службе» не проходит.
Дамодара улыбнулся шире:
— Это было бы глупо, разве нет?
— Да. Было бы.
— Я так и предполагал. Однако так получается, что я — в каком-то смысле — оставляю тебя у себя на службе. — Император указал на сундук, стоящий в углу. — Открой его.
Нарсес подошел и открыл сундук. Невзирая на старания, он не смог удержать слабый вздох при виде содержимого.
— Царский откуп, да. Это твое, Нарсес. Официально — средства, чтобы поддержать тебя и возвысить до твоего нового положения. Это неплохое собрание монет, драгоценных камней, редких пряностей — разнообразных ценностей — которые пригодятся тебе где угодно.
— Где угодно, — задумался Нарсес. — И где же находится это самое «где угодно»? Позволено ли мне спросить...
— Ну, конечно, спрашивай! — Улыбка Дамодары постепенно переходила в оскал. — Как ты сможешь туда добраться, если не будешь знать куда? Китай, Нарсес. Я обнаружил в себе жгучее желание основать посольство в Китае. И назначить тебя послом.
— В Китае шестнадцать государств — по моим последним сведениям. В какое именно?
Дамодара махнул рукой:
— Я уверен, что на месте будет виднее. Не имеет значения. Оставляю выбор за тобой.
Император наклонился вперед и крепко вцепился в ручки большого кресла, в котором сидел. Теперь на его лице не было ни улыбки, ни ухмылки.
— Отправляйся в Китай, Нарсес. Оставляю тебе солидное состояние и свои добрые пожелания. Поверь в это. Устраивайся там с ними, где хочешь. Отправляй мне отчеты, если получится. Но что бы там ни было...
— Не возвращайся.
Дамодара кивнул:
— Не возвращайся. Никогда. Иначе рядом со мной ты увидишь не Рану Шангу.
Нарсес испытал сложные чувства. Облегчение, что остался в живых. Интерес, поскольку Китай мог быть интересен для человека с его талантами и склонностями. Печаль, потому что...
— Мне будет не хватать Аджатасутры, — спокойно признался Нарсес. — В остальном все прекрасно.
— Да, понимаю. Шанга уже обсудил с ним этот вопрос, и Аджатасутра говорит, что хотел бы сопровождать тебя в пути. Возможно, он даже захочет остаться с тобой и потом, но настаивает на том, что примет окончательное решение после того, как доберется до Китая и оценит ситуацию. Утверждает, что очень взыскателен в отношении вина и женщин.
— Врет и не краснеет, — процедил Нарсес. Но, тем не менее, был невероятно рад это слышать.
— Когда нам отправляться? — спросил евнух.