Так что, скорее всего, это предательство — и со стороны йетайцев. По крайней мере, некоторых из них.
Раджив должен все разузнать. Он не следил за тем, как продвигаются работы в туннеле, потому что это было не его дело и потому что постоянно был занят тренировками. Сегодня у него выдалось свободное время для исследований, потому что Мангуст больше обычного провел времени с Дхрувой и ее ребенком.
Если туннель почти закончен — а он, возможно, совсем закончен... Дело плохо. Очень плохо.
Раджив двинулся в следующий подвал, медленно и осторожно.
* * *
Сначала Мирабай казалось, что она целую вечность бродит по подвалам. Выскочив оттуда, она поняла, что прошло не так уж много времени. Лампа давала достаточно света, чтобы двигаться быстро, даже бегом, а указания брата сработали в точности как надо.
Странно было то, что больше всего она перепугалась, когда все было позади. Раньше она никогда в жизни не видела такого выражения на мамином лице. Ее мама, казалось, никогда ни о чем не беспокоится.
* * *
— Поймай Кхандика, — прошипел Валентиниан Анастасию. — И переломай ему все кости, если надо.
* * *
Анастасию не пришлось ломать кости начальнику надсмотрщиков. С его силой и весом оказалось достаточно выкрутить руку.
* * *
Кхандик потирал плечо.
— Я ничего не знаю, — настаивал он. Йетаец сердито хмурился, но не в сторону Анастасия — и делал все, что в его силах, чтобы ни в коем случае не встретиться взглядом с Валентинианом. Мангуст устрашал в любых обстоятельствах. А именно в этих обстоятельствах, с улыбкой ласки на лице и с мечом в руке, он просто ужасал. Кхандик не был ни трусом, ни мямлей, но прекрасно понимал, что любой из этих римских катафрактов может убить его и даже вспотеть не успеет.
Ну, Анастасию, может, понадобилось бы после перевести дух. Но не Валентиниану.
— Не знаю ничего, — повторял он.
В комнату вошли жена Шанги и Лата. За ними - госпожа Дамодара.
— Пропали три йетайца, — объявила девушка. — Еще двое спят у себя в комнатах.
Хотя йетайцев иногда называли «белыми гуннами», они были определенно азиатского происхождения. Их единственное сходство с европейцами было в более худощавом сложении, чем у большинства обитателей степей. И бледнолицыми они определенно не были — хотя лицо Кхандика в данный момент стало почти пепельно-серым.
— Не знаю ничего, — повторил он, на этот раз умоляюще.
— Он говорит правду, — отрубил Валентиниан. Острием меча он легонько провел по горлу Кхандика. — Оставайся здесь и охраняй женщин. Все делай правильно и ничего неправильного, и тогда сможешь дожить до конца этого дня. Если мое настроение не станет хуже.
С этими словами он повернулся и вышел из комнаты. Анастасий зашагал за ним. Вошла Дхрува с младенцем. Они с сестрой уставились друг на друга круглыми испуганными глазами.
Которые были, впрочем, не круглее, чем глаза Мирабай.
— Мама, что нам делать?
Жена Шанги огляделась, оглаживая себя по бокам. Этот знакомый жест чуть-чуть успокоил Мирабай.
— Пойдемте-ка все на кухню и подождем, — предложила она. — Нарежем пару луковиц. И еще зелени.
— Я согласна, — произнесла госпожа Дамодара.
* * *
Несколько минут послушав в темноте примыкающей кладовой, Раджив точно понял, что произошло. Три йетайца в следующем подвале собирались предать своих нанимателей. Очевидно — хотя непонятно, какими угрозами или посулами они это проделали, — эти йетайцы заставили двух бихарцев вырыть для них боковой ход. Это, должно быть, заняло не одну неделю и держалось в строжайшей тайне ото всех.
А теперь ход был закончен. Но один из йетайцев колебался.
— ... никогда не имел дела с анвайя-прапта сачива. А я у них служил! И говорю тебе — пока мы не получим гарантии...
— Заткнись! — огрызнулся другой. — Мне надоели твои хвастливые россказни о том, как ты ручкался с малва. Какие еще гарантии?
Свара продолжилась на более знакомой почве. Сам Раджив склонен был согласиться с колеблющимся. Сам он доверял бы правящему клану малва не больше, чем скорпионам. Но результаты спора его не интересовали.
Как бы ни беспокоился сомневающийся йетаец о реакции клана анвайя-прапта сачива, было ясно, что сообщники его не поддержат. Да у него и не было выбора после всего, что сделано. Он скоро отбросил бы свои возражения, и трое йетайцев сбежали бы. А потом... в тот же день дворец госпожи Дамодары наводнили бы войска императора Скандагупты. И тайный ход стал бы бесполезен, потому что предатели-йетайцы выдали бы малва, где он находится. И разместили бы в конюшне столько же солдат, сколько и во дворце. И, недолго думая, стали бы пытать владельца конюшни — или, скорее, его семью — чтобы он показал им, где тайный ход.