– Вот-вот, – сказал Константин. – У Баденского озера к нему присоединились шестьдесят рыцарей, но этого хватило, чтобы завоевать Германию!
Карл уточнил:
– Когда вошел в Базель, у него уже было не меньше пяти тысяч одних только рыцарей.
Тангейзер присел к огню и слушал, оба рыцаря знают неизмеримо больше, он может опередить их только в сочинении песен, но это не слишком заметное в походе достоинство.
– Еще год-полтора, – продолжал Константин, – которые ему понадобились для дипломатии, и вот уже вся Германия признала его своим королем!.. Ты догадываешься, что это значит?
Карл проворчал:
– Боюсь и верить слухам.
– Я тоже, – сказал Константин.
Вальтер помалкивал и молча жрал мясо, Тангейзер спросил, не выдержав:
– Вы о чем?
– По слухам, – пояснил Константин значительно, – еще когда император был в Палермо, к нему зачастили послы от сарацин.
– И что?
Константин ответил так же загадочно:
– Все может быть. В том числе и то, чего мы совсем не ждем.
– А чего мы не ждем? – поинтересовался Тангейзер.
Константин сказал с насмешкой в голосе:
– Мы все готовы сложить головы в красивой войне за правое дело. Но если император вступит в переговоры?
Тангейзер умолк, не зная, что сказать, а Карл прорычал, как большой медведь в берлоге:
– Я бы не исключал такую возможность. Император воевать умеет, но где можно чего-то добиться простыми переговорами, он предпочтет переговоры. И, самое главное, только он ведет войско, только он ведет переговоры, только он решает!
Константин добавил в тон:
– А все войско почти исключительно германцы, так что никаких «вы идите на штурм крепости, а мы посмотрим, и если у вас не получится, то пойдем мы и покажем, как это делают герои»!
Они вынимали поджарившееся мясо с обуглившимися краями, смаковали и запивали вином из фляг. Тангейзер тоже ел молча, думал об императоре. Его личность и раньше волновала и привлекала, он знал по рассказам о нем, что тот настолько любит искусство, что пожаловал своему трубадуру город Оранж, находившийся в королевстве Арелат.
Сперва это казалось ему вымыслом, затем он как-то проезжал в своих странствиях по королевству Арелат, и там в городе Мец ему рассказали, что Фридрих II подарил королевство Арля и Вьенна великому трубадуру Гильему I де Бо, принцу Оранжскому.
Еще он слыхал, что Фридрих любит гостить у своего двоюродного дяди ландграфа Германа I Тюрингского, тот в свое время написал два латинских гимна, покровительствовал миннезингерам и однажды организовал поэтическое состязание в Вартбурге, пообещав богатые награды победителям, и даже отчеканил для них именные кубки из золота.
Помогала ему супруга София, дочь Оттона I Виттельсбаха, герцога Баварии, и графини Агнессы ван Лоон.
Император, который настолько ценит искусство и покровительствует миннезингерам, казался ему очень привлекательным человеком, и он мучительно подыскивал повод, чтобы, как только тот явится в воинский лагерь, предстать перед ним и блеснуть своими талантами.
Глава 2
В лагере звонко пропели трубы, усталые рыцари начали подниматься, помогать оруженосцам седлать коней.
Тангейзер быстрее всех справился со своим, подошел помочь Константину и сказал тихонько:
– Ты не подскажешь, как мне суметь приблизиться к императору? Если он так покровительствует миннезингерам, то мне хотелось бы… ну, сам понимаешь…
Константин довольно хохотнул:
– Правда, хотелось бы?
– Еще как!
Константин сказал с насмешливой доброжелательностью:
– Сперва тебе придется расширить свой весьма узенький лобик, дружище.
Тангейзер придержал ему стремя, пока грузный рыцарь взбирался в седло, потом в озабоченности пощупал свой лоб, нахмурился, переспросил с подозрением:
– Что ты имеешь в виду?
– Да так, – ответил Константин, – пустячок. Как ты относишься… ну, к сарацинам?
– Всех перебить, – без малейшего колебания ответил Тангейзер.
– Почему?
– Враги, – ответил Тангейзер безапелляционно.
– Та-а-ак… а к иудеям?
– Тоже враги, – ответил Тангейзер уверенно.
– Почему?
– Ну… все же говорят так! Что тебе еще надо?
– Понятно. А… православные?..
Тангейзер поморщился.
– Ну, это все-таки христиане, хоть и никчемные. Потому я бы просто изгнал их из Европы вообще.