– Сэр, – Гресс избавил его от лёгкого вечернего плаща.
– Как она? – не оглядываясь на дворецкого, спросил Рей.
– Простите, сэр?
– Моя… гостья.
– Всё хорошо, выполняет все распоряжения тренера и выводит из себя поваров. Об остальном вам лучше спросить Жанет, сэр. Она работает с ней.
Рей кивнул, но прежде чем покинуть холл и начать подниматься по лестнице на второй этаж, не удержался и спросил, чуть повернувшись через плечо:
– Майкл доставил её в сохранности?
– Она спала, сэр, – мягко ответил Гресс, – мне трудно судить.
Рей кивнул и стал подниматься наверх. С каждой следующей ступенькой нетерпение мучило его сильней. В памяти всплывали руки Кирстин, обнимавшие и ласкавшие его, её губы, касавшиеся плеч, и тело, прижимавшееся к нему.
К тому времени, когда дверь гостевых покоев открылась перед ним, Рей был уже порядком возбуждён.
Он замер ненадолго, глядя на Кирстин, лежавшую на постели. Та была одета в дневной свободный костюм – белый джемпер и такую же юбку, слегка измявшуюся по низу, и, видимо, легла вздремнуть.
Рей облизнул губы, силясь справиться с внезапным острым чувством необходимости, потерянной близости, пронзившем его. До этого момента он и не знал, насколько ему не хватало возможности ощущать Кирстин рядом с собой.
Машинально шагнув вперёд, он приблизился к кровати и, присев на самый краешек, коснулся кончиками пальцев лица, которое мечтал увидеть столько дней. Дыхание сбилось от одного лёгкого прикосновения, и Рей наклонился, чтобы поцеловать девушку.
Губы Кирстин были прохладными и, как показалось Рею, в первое мгновение ответили на поцелуй. Это вдохновило его, и, сдвинувшись поудобней, он скользнул губами ниже, целуя подбородок Кирстин и краешек ключицы в вырезе джемпера.
Рей не мог видеть, как распахнулись глаза его пленницы, и их в одно мгновение наполнил страх.
– Нет… – выдохнула Кирстин, но кровь так шумела у Рея в ушах, что он не слышал её голоса. Продолжал целовать её горло и шею, стремительно подбираясь руками к подолу свитера, чтобы рвануть его вверх, обнажая грудь и живот.
Руки Кирстин послушно скользнули вверх, позволяя себя раздеть, но тут же она осознала, что происходит, и попыталась оторвать от себя голову мужчины, теперь уже исследовавшего губами её порозовевший сосок в проёме стянутого бюстгальтера.
– Пожалуйста, нет, – выдохнула она.
Рею было всё равно. Он хотел получить то, чем однажды уже владел, и с каждым мгновением это желание становилось сильней. Кирстин неправильно действовала на него. Рей быстро забывал любой соблазн: испробовав его, мгновенно терял интерес. Но с Кирстин всё выходило наоборот, и каждая новая доза заставляла его с удвоенной силой желать ещё.
Руки Рея нашарили подол юбки Кирстин и, ловко забравшись под него, двинулись вверх. Одна ладонь Рея проникла пленнице между ног – Рей не сомневался, что сможет её распалить.
Он снова стал подниматься поцелуями наверх. Руки Кирстин стиснули его плечи, силясь оттолкнуть, но были слишком слабыми, и эта борьба только забавляла Рея.
А потом он поднялся над ней и навис, глядя в лицо. В глазах Кирстин стояли слёзы, и отчаяние наполняло их.
– Пожалуйста, я не смогу…
Рей стремительно трезвел, и от того его наполняла злость.
– Тебя плохо обучили? – спросил он резко.
Кирстин дёрнулась, как от пощёчины, закусила губу, но осталась всё так же напряжена. Теперь Рей чувствовал, что тело её буквально вибрирует в его руках, пытаясь оттолкнуть.
– Ты… – «ты принадлежишь мне», – хотел сказать он, но замолк и сглотнул.
Наклонившись, поцеловал Кирстин в лоб, резко поднялся с кровати и вышел прочь.
Кирстин осталась лежать, обнимая плечи руками и глядя на стену перед собой – ровно туда, где над письменным столом, забитым дисками BBC, висели старинные деревянные часы.
Она не понимала, что произошло, но сейчас не хотела разбираться ни в чём. Несмотря на то, что посетивший её мужчина отказался от своих намерений, Кирстин чувствовала себя так, как будто тот всё-таки изнасиловал её.
«Что значит этот визит? – подумала она, когда дыхание немного пришло в норму. – Меня будут иметь так? Каждый, кто пожелает зайти сюда?»
Кирстин подавила невольный всхлип. Комната, которую за последние три недели она почти что привыкла считать своей, теперь отчётливо представилась ей тюрьмой.
«Господи, почему всё это происходит со мной?..» – подумала она. Но ответа самой себе дать так и не смогла.