Теперь уже утром, Женя не смогла даже припомнить, когда уснула, и было ли видение с шепчущей старушкой сном или явью, она так окончательно не поняла. Зато Влад лежал тихо под одеялом и, по всей видимости, спокойно спал. Его бледное лицо еще больше осунулось, под глазами залегли черные тени, скулы заострились, и Женя впервые и всерьез забеспокоилась о своем вынужденном спутнике. Девушка тут же решилась поговорить о здоровье Влада с хозяйкой гостеприимного домика. Да, и лежать в кровати без дела она не хотела, тем более тогда, когда ее желудок требовательно заурчал. Женя тихонько слезла с кровати и чтобы не разбудить Влада, прокралась к двери. Уже в коридоре девушка с удивлением обнаружила, что старушка уже давно была на ногах и деловито хлопотала по хозяйству. В ванной шумела стиральная машинка, на кухне кипел чайник, и звенела посуда. Евгения прошлепала прямо на кухню. Опрятно одетая и умытая, старушка не по годам бойко вертелась на кухне. На плите помимо чайника что-то варилось в кастрюле, распространяя дивный аромат жаркого.
— Уже проснулась, Еленочка! — добрым голосом проворковала хозяйка, словно я ей была родной внучкой, а не чужим человеком, нежданно и негаданно постучавшимся вчера в ее двери.
Жене до того стало неудобно, что скулы залила розовая краска смущения, но хозяйка будто ничего и не заметила. Она поставила на стол большой глиняный горшочек, под крышкой которого золотистой горкой лежали ароматные оладьи. Женя судорожно сглотнула и непроизвольно сделала шаг к столу.
— Присаживайся, милая, а то оладушки-то простынут, — добрая лучистая улыбка не сходила с морщинистого лица травницы. — Вот и медок, вареньице вишневое, чайку щас заварю покрепче! Кушай и не стесняйся, Еленочка!
— Спасибо вам…, - Евгения запнулась и только сейчас поняла, что не знает имени хозяйки.
— Мария Матвеевна, — подсказала старушка. — Зови меня бабушка Маша.
— Бабушка Маша, это вы вчера ночью были возле моего мужа? — робко спросила Женя и осторожно придвинула к себе вазочку с вареньем.
— Да, у него лихорадка началась. Покуда что минуло, — упокоила девушку травница таким уверенным тоном, что Женя более не посмела сомневаться в способностях хозяйки дома.
Евгения робко улыбнулась и поинтересовалась:
— А когда он придет в себя?
— Сегодня весь день и всю ночь он крепко проспит, а на завтра будет видно. Но вот когда кризиса ожидать, этого я не знаю, — безмятежно отозвалась старушка и улыбнулась. — Не переживай за своего милого, Еленочка, он сильный мужик и справится. Эх… Хорошая вы пара…
Следующий час провела Женя как в сказке. Словно она была в гостях у доброй старушки и сидела не на обычной кухне, а в деревянном срубе. Бабушка Маша более ни о чем не расспрашивала, и беседовала со своей гостьей на отвлеченные темы. После завтрака Евгения привела себя в порядок, умылась, почистила зубы, но последние слова травницы не давали покоя Жене — вопросов не уменьшилось, а наоборот — увеличилось вдвое. Она пропустила мимо ушей последнюю реплику хозяйки и ничего не ответила. Да, и что она могла ответить старухе, если по легенде они — муж и жена, и по идее должны быть хорошей парой. Возможно, старушка имела в виду совсем иное, и теперь Женя мучилась противоречиями. С одной стороны — она хотела напрямую спросить загадочную хозяйку, что означали ее слова, но конспирация просто не давала ей возможности признаться старушке, что они с Владом абсолютно чужие друг другу люди. В конце концов, Жене надоело мучить себя бесплодными размышлениями, и она попыталась отвлечься от гнетущих ее голову размышлений.
Всю грязную одежду беглецов, добросердечная женщина постирала еще ранним утром, чем вызвала огромное смущение у Евгении и робкий протест. Но что старушка насмешливо ответила, что стирала ведь машинка и если ее гостья хочет, то пусть идет в ванную и благодарит это чудо техники, а не лично ее. На смену мокрому, хозяйка выдала Жене кое-что из одежды своей молодой невестки, которая к слову была одной с ней комплекции и возраста. С огромным внутренним смущением девушка торопливо натянула на себя — абсолютно новое белье, узкие джинсы, трикотажную футболку с ярким принтом и носки. Хоть в доме было тепло, но Женю все еще немного морозило, а в ее теле все еще жила слабость.
Кроме стиральной машины в сельском домике травницы была и другая бытовая техника. Например, в гостиной на тумбочке стоял большой телевизор, хоть и не плазменный, но относительно новый. Старушка заботливо усадила гостью на диван, вручила пульт в руки и посоветовала просто отдохнуть. Женя с интересом посмотрела несколько фильмов, затем новости, в сюжете которых была показана до боли знакомая авария на трассе. Красивая журналистка увлекательно рассказывала заведомо обговоренную с Коршуновым ложь о событиях двухдневной давности. Затем были показаны их с Владом фотографии и объявление о розыске без вести пропавших особ. Далее дикторша слезно умоляла граждан не оставаться равнодушными и помочь розыску. На экране появились контактные телефоны, а внутри у Евгении, будто что-то заледенело, мешая дышать.
Женя отлично понимала, что все это происки Коршунова и в самой милиции у него давно все схвачено. Хорошо, что их добрая хозяйка не видит репортаж, ведь неизвестно, как она поступит в дальнейшем — поможет затаиться или кинется звонить по телефону. Ладно, может и не стоит бояться возможных действий хозяйки, но ведь сюжет может увидеть любой другой хуторянин. Женя даже не сомневалась, что об их присутствии в этом доме знала добрая половина этого богом забытого поселения. Девушка даже не сомневалась, что однозначно их кто-то да видел, и она была уверена, что скучную жизнь хуторян, появление ее в обнимку с раненным Владом, да и еще в таком виде, несколько расцветили их скучные будни. Все размышления девушки сводились к тому, что им с Владом необходимо была как можно скорее бежать из этого хутора и гостеприимного дом бабы Маши. Внезапное чувство загнанности охватило ее. Жене меньше всего хотелось куда-то бежать и прятаться от бандитов, и виною всему был — Влад! Жаль только, что она больше не могла на него злиться с прежней силой.
Тяжело вздохнув, Женя переключила канал и на большом экране запрыгали какие-то рисованные уродцы, в наше время гордо именуемые мультиками. Девушке стало откровенно скучно, подавленное настроение не давало сосредоточиться на событиях, разворачиваемых на экране. Евгения с досадой вновь переключила канал, и рыдание слезливой дамочки из мыльной оперы заполнили всю гостиную. Женя даже подскочила на диване и мигом убрала звук — вопли страдающего сердца могли разбудить даже Влада в дальней комнате. Вскоре девушка задремала под нудное "мыло", в сюжете которого она так и не разобралась. Усталость, словно ком, навалилась на истерзанное тело девушки, даря свободу от гнетущих размышлений, и Женя так и уснула на диване.
Проснулась Евгения вечером, когда багряные лучи заходящего солнца окрашивали гостиную в самые фантастические оттенки. Телевизор был выключен, сама Женя укрыта легким покрывалом, а ее голова покоилась на мягкой диванной подушечке. Девушка наконец-то почувствовала себя отдохнувшей, организм вновь потребовал еду, а затекшее тело — движений. Хозяйку Женя нашла на кухне. Она неспешно пила чай с утренними оладьями и слушала концерт по старенькому радио.