Сестра приплывет со дня на день, так что Анхель не отпускал друга далеко от себя. Лоуренсио глуп, как пробка, еще разболтает кому… и невесту смогут перехватить!
Нельзя, нельзя такого допускать! Это ж катастрофа!
Забавно, что Анхель обманывался насчет глупости Лоуренсио. Юноша не был отчаянно и бесповоротно глупым, и дураком тоже не был. Просто…
Колонии и плантации.
Есть остров, на нем есть несколько плантаций, так же и на соседних островах… плантаторы все друг друга знают, все давно дружат или враждуют, все в курсе всех дел… Вообще – всех!
Понятно, что в такой атмосфере не разовьются должным образом ни критичность восприятия, ни недоверчивость к миру. А зачем? Все известно заранее. И когда плантатор Бакуа в очередной раз поколотит свою жену, напившись рома, с ним будут холодны дамы. А когда жена плантатора Вельяминос опять загуляет с рабом, выбрав себе какого покрупнее и посимпатичнее, на нее будут смотреть осуждающе.
Но молчать из сострадания к ее мужу.
Все знают, и все молчат. Есть подозрения, что и муж тоже знает, но вдруг ему так нравится?
А саму ритану не любят. Не принято такое в обществе, чтобы с рабами… это моветон. Фу и еще раз фу! Вот если бы она подобрала себе сердечного друга, если бы романтические чувства… тогда общество поймет.
А просто так плоть потешить, да еще с чернокожими… какая гадость! Ладно-ладно, и не такое случалось в кругу плантаторов, откуда-то же берутся и мулаты, и квартероны, и прочие смески. Но все равно это не принято!
И как в такой обстановке научиться критически оценивать собеседника? Правильно, вот и Лоуренсио никак не мог. Потом он научится, наверное. Но это потом, а Анхель-то рядом уже сейчас. И дружески поддерживает под локоть, и дает советы.
– Друг мой, я думаю, надо ставить на «Звезду»! «Стелла» великолепная марка, поистине звездная, и водитель умелый и опытный, он не раз брал все призы…
– Думаешь? – сомневался Лоуренсио. – А «Марина»?
– Тоже неплохой мобиль, но не такой подвижный и легкий…
– Кто бы судил!
Анхель дернул головой.
Вот еще… и как рядом оказался этот наглец? Рауль Хосе Ортис! Можно сказать – заноза в известном месте! Да какая еще заноза и зараза!
Богат, возмутительно родовит, а еще… ну совершенно никакого такта у человека! Зато как стреляет!
На дуэль такого не вызовешь – жить хочется!
А терпеть… Анхель и терпел, стискивая зубы. Потому как разногласия между ними были давние и серьезные… обычно он старался выбирать места, в которых Рауля не бывает, или отслеживал его перемещения по званым вечерам, чтобы не столкнуться со старым недругом. Но вот не получилось в этот раз! А ведь клялись, что Ортис занят… сволочи!
– Простите, тан, но мы разговариваем с другом, – вежливо улыбнулся Лоуренсио.
– С другом? Разве у слизней бывают друзья?
Анхель вспыхнул. Конечно, он бы ответил. И преядовито.
Не успел. Лоуренсио, верный своим принципам, вступился за приятеля.
– Полагаю, об этом судить не вам, тан. О чужой дружбе. А о слизнях… вы, наверное, биолог?
Рауль даже на миг растерялся, давно ему никто не решался ответить. Но быстро нашелся.
– Специалист по пресмыкающимся. И подхалимствующим. Много вы на этого слизня тратите, тан?
– Попрошу в таком тоне о моем друге не говорить, – сдвинул брови Лоуренсио. – С Анхелем мы знакомы давно, и он заслуживает уважения, а вас, тан, я вижу впервые.
– А я эту тварь еще дольше вас знаю. Думаете, почему он меня не заткнет? Да просто боится!
Лоуренсио пожал плечами.
– Боится вызывать на дуэль того, кто сильнее? Это не храбрость или трусость, это просто глупость. Ясно же, кто выйдет победителем. Но не докажет, кто из вас двоих прав.
– Вот именно! – подтявкнул Анхель, чуточку приободрившись.
Рауль смерил его уничижительным взглядом.
– Молчи, ничтожество. Даже если тебя по лицу отхлестать, все равно стерпишь! Слизень!
– Вы повторяетесь, тан. Вот что должен сделать Анхель, чтобы вы не считали его слизнем? Умереть от вашей руки? Весьма сомнительное предприятие…
Лоуренсио все же старался разрешить дело миром. Трусом он не был, но дуэль…
Вот как это может быть – и зачем? Чтобы убить человека просто так, из-за пары слов? По глупому задору? Как-то это… нет, лучше обойтись без дуэлей. А кроме того…
Траур. Сейчас Астилия в трауре. И будет в нем пребывать еще достаточно долго.
Что сделают с любым нарушителем порядка – даже представить сложно. Полиция сейчас зла и опасна, порвут в клочья и скажут, что заговорщики. Или еще чего придумают.