— Я в душ, — бросил он.
— Мне велено доставить вас без промедления, мистер Клэр, — настаивал охранник.
Они вышли в коридор, проследовали через сад к главному зданию в приемную. Плакат, украшавший одну из стен, предупреждал об опасности употребления наркотиков и предлагал заключенным бесплатные консультации и адреса клиник, где лечили от наркомании. Общество «Нет наркотикам» было самым доступным, и Клэр обращался туда с просьбой, когда его задержали в первый раз. Ему отказали, так как он не говорил по-немецки. Он никогда не, изучал немецкий, потому что в этом не было необходимости: все, кого он знал, говорили по-английски.
В отличие от британской тюрьмы здесь стояли пластиковые, не прикрученные к полу стулья и столы. Клэр выдвинул из-за стола оранжевый стул, сел спиной к стене, скрестив ноги, и стал ждать. Закрыв глаза, попытался сосредоточиться на ритме своего сердца. Он начал изучать технику медитации недавно, пользуясь парой книг, взятых в тюремной библиотеке.
Клэр услышал шаги в коридоре и сконцентрировал внимание на звуке. Походка была необычной, одна нога, казалось, немного волочилась. Открылась дверь, но Клэр продолжал сидеть с закрытыми глазами. Посетитель вошел в комнату.
— Если я не вовремя, могу зайти позже, — предложил он.
Клэр открыл глаза. Перед ним стоял мужчина лет за тридцать, в кожаной куртке, голубых джинсах и ботинках «Тимберлэнд». «Низковат, пожалуй, меньше пяти футов, — подумал Клэр, — и непохоже, что он при исполнении служебных обязанностей». У вошедшего были редкие волосы песочного цвета и яркие пытливые глаза. Клэр решил, что лицо у него неприятное. Лицо информатора. Полевого агента. Человека, которому нельзя доверять.
— Забавно сложилась твоя судьба. Но сегодня, я думаю, у тебя хороший день: есть шанс вернуться к нормальной жизни.
— И это сделаешь ты? — спросил Клэр, закинув руки за голову и сцепив пальцы на затылке.
— Я буду тем, кто приносит плохие новости, — ответил мужчина. — Вестником смерти.
Он подошел к столу и сел на пластиковый стул. Правая нога доставляла незнакомцу беспокойство. Она подкашивалась каждый раз, когда он опирался на нее.
— Не будет ли слишком дерзко с моей стороны попросить вас показать хоть какое-нибудь удостоверение? — съязвил Клэр.
— Будет, Марти, — возразил посетитель.
Клэр уловил мягкий ирландский акцент. Он разжал пальцы и наклонился вперед, вперив в мужчину тяжелый взгляд:
— Тогда какого хрена ты тут делаешь?
Мужчина выдержал взгляд Клэра.
— Я — твой последний шанс, Марти. Я даю тебе возможность вылезти из дерьма, в которое ты сам себя загнал.
Клэр оскалился и взмахнул рукой:
— Отсюда? Да это дом отдыха! У меня есть своя комната, библиотека, трехразовое питание, кабельное телевидение, включая порноканалы. Я получаю «Дейли мейл» и «Телеграф», могу заказать диски и видеокассеты. Могу даже привезти семью. Детям тут понравится.
— Да, но тебе недолго здесь осталось отдыхать, Марти. Клэр фыркнул:
— Ты хоть представляешь, как тяжело попасть в немецкую тюрьму? В стране всего двенадцать тысяч камер. Только для того чтобы попасть в список ожидающих перевода в настоящую тюрьму, уходит шесть месяцев. И это после обвинительного приговора. Легче получить место в государственной системе здравоохранения в Соединенном Королевстве, чем добиться камеры в немецкой тюрьме.
— Получил, что хотел?
— "А": это всего лишь марихуана. "Б": меня никогда раньше не ловили с этой дрянью. "В": мои адвокаты — классные пройдохи. "Г": я невинен, как младенец. "Д": самый худший вариант — я остаюсь здесь на год или два, продолжая качаться и хорошо питаться. Это прибавит мне лет десять жизни.
Клэр доверительно улыбнулся посетителю, но мужчина промолчал и лишь с сожалением качнул головой, глядя на Клэра, как смотрит учитель на обманывающего его ученика.
Клэр встал.
— Если думаешь, что я буду играть в ваши игры, забудь. Я большой мальчик и в состоянии позаботиться о себе.
— Ты нужен американцам, Марти, — тихо сказал мужчина, смакуя каждое слово.
— Ну и хрен с ними.
Мужчина улыбнулся, довольный, что наконец-то вызвал хоть какую-то реакцию у Клэра.
— Для них ты самый разыскиваемый преступник.
— Чушь собачья.
— Почему тогда я здесь, Марти?
Клэр запустил руку в мокрые после тренировки волосы.
— Кто ты? Шпик? МИ-6? Таможня?
— Сядь, Марти.
Клэр остался стоять.
— Сядь, твою мать!
Клэр медленно сел.
— Один из твоих контейнеров на пути в Штаты, в Нью-Джерси.
— Кто сказал?
— Декларация судового груза. Понимаешь, все это хорошо — не светиться с товаром, Марти, но иногда маленькие детали можно упустить. Например, конечное место назначения. Один контейнер должен потеряться в Саутгемптоне, другой останется на границе и будет переправлен в Нью-Джерси.
Клэр сел на место и нахмурился.
Мужчина улыбнулся:
— Тебя пытаются надуть, Марти? Что случилось с законом чести у воров?
— Вам лучше знать. У вас кто-то работает под прикрытием, верно?
— Я ничего не делал, Марти. Просто принес плохие новости.
Клэр выдавил улыбку, хотя его начал охватывать страх. Гость слишком уверен, слишком расслаблен. Клэру показалось, что он играет в шахматы с кем-то, кто заранее знает, чем кончится партия, и не важно, какие ходы сделает Клэр.
— Немцы никогда не передадут меня в Штаты.
— Может, и нет. Но тебя отправят в Соединенное Королевство. А ты знаешь о наших специфических отношениях. Либералы, консерваторы, не важно, кто у власти, но когда США кричат «прыгай», мы прыгаем со спущенными штанами.
— Я ирландец.
— Северная Ирландия, — возразил мужчина. — Есть разница.
— Я ирландский гражданин.
— Иногда. Твой ирландский паспорт тебе не поможет. Немцы отправят тебя назад в Соединенное Королевство, потом выдадут США. Управление по борьбе с наркотиками начнет копать. И обнаружит контейнер, полный высококлассной марихуаны, предназначенной для старшеклассников. У тебя начнется интересная жизнь. Отберут всю твою недвижимость в Штатах. Дом во Флориде. Сколько он стоит? Два миллиона?
— Он записан не на мое имя. Это имущество компании.
— Управление все оставит себе.
— Это, черт возьми, несправедливо! — крикнул Марти.
Мужчина торжествующе улыбнулся, зная, что победил.
Клэр почувствовал, что щеки его вспыхнули, а во рту пересохло.
— Я хочу выпить, — сказал он.
— Даже не думай, что немцы побегут в бар, — ответил посетитель.
— Выпить воды, — объяснил Клэр.
Мужчина встал, подошел к двери, открыл ее и что-то по-немецки сказал охраннику, дежурившему снаружи. Потом вернулся на место.
— Зачем вам нужно передавать меня американцам? — спросил Клэр.
— А кто сказал, что мне это нужно? — возразил посетитель.
— Вы не выглядите слишком расстроенным от перспективы моего перевода в федеральную тюрьму.
— Меня не трогает ни то, ни другое, Марти.
— Но у вас же есть какая-то цель? — спросил Клэр. — Вы тратите здесь свое время, значит, что-то вас интересует.
— Если ты такой сообразительный, как мог позволить агенту подобраться так близко?
Лицо Клэра напряглось.
— Значит, вы кого-то внедрили?
— Сообразил, Марти. Как бы еще мы могли взять твоих ребят? Усердие полицейских? Если бы! Над обоим прекрасно известно, что все это — результат деятельности полевых агентов и агентов под прикрытием. С их помощью мы добрались до тебя. Мы вербовали твоих людей и внедряли своих. Не важно, как мы заполучили тебя, важно то, что взяли с поличным, и Управление по борьбе с наркотиками заплатит за твою кровь.
В дверь постучали, вошел молодой охранник, держа на подносе два пластиковых стакана с водой. Один стакан он протянул Клэру, а второй поставил перед гостем, который по-немецки поблагодарил его. Прежде чем вновь заговорить, мужчина подождал, пока охранник выйдет.
— Знаешь, Марти, какой для тебя лучший выход?
Клэр вздохнул.
— Вы очень прямолинейны, — сказал он. — Хотите сделать полевым агентом?
— Хочу — сильно сказано, Марти. Согласишься ты или нет — это не повлияет на мои действия. Моя жизнь не изменится: я выйду отсюда, выпью, лягу, посмотрю телевизор, когда-нибудь поеду за город, поймаю форель. У меня станет меньше причин для беспокойства. Я буду просто счастлив при мысли, что ты стареешь в камере без окон, носишь оранжевую униформу, ешь из пластиковой посуды.