— Ваша жена... — пробормотал незнакомец.
Он разбил губу при падении, и теперь кровь стекала по подбородку.
— Сука! — Донован поднес кулак ближе к носу лысого. — Сколько она заплатила тебе?
— Обычную цену. Сто двадцать фунтов плюс расходы.
— Что? — растерялся Донован. Киллер в Лондоне стоит минимум пятнадцать тысяч.
Открылась входная дверь. На порог вышли Марк и Лора.
— Ден, что случилось? — крикнул Марк, бросаясь к мужчинам.
— Кто ты, мать твою? — повторил вопрос Ден.
— Я поверенный, — ответил, задыхаясь, незнакомец. — Разношу вечером повестки, сверхурочно.
— Ты... кто?
Марк подбежал к Дену.
— Что происходит? — спросил он.
Донован не ответил.
— У тебя для меня повестка?
Мужчина кивнул, потом сильно закашлялся, пытаясь указать головой на грудь.
— Во внутреннем кармане.
Донован засунул руку во внутренний карман плаща мужчины и пошарил там. Пальцы нащупали конверт, и он вытащил его. Уставился на бумагу. На конверте заглавными буквами было напечатано его имя. В верхнем левом углу стояло название и адрес фирмы городских поверенных.
— Как ты узнал, где меня найти? — спросил Донован.
— Мне прислали список адресов. Это третий. Теперь я могу встать? Спина — мое больное место.
— Ден, какого черта, что происходит? — спросил Марк.
Донован помог клерку встать на ноги и отряхнул его плащ.
— Ничего, — сказал он. — Просто недоразумение.
Поверенный дрожал, как побитая собака, боясь поднять глаза.
Донован вытащил кошелек и вложил в руки мужчины ворох пятидесятифунтовых банкнот, потом подтолкнул его в сторону. Тот нетвердой походкой двинулся по улице, держась рукой за голову.
Марк положил руку Доновану на плечо.
— Ден, не мог бы ты мне просто сказать, что происходит? — спросил он.
Донован поднял конверт.
— Повестка. От Вики.
Марк нахмурился:
— Что?
— Судебное предписание, — повторил Донован. Он разорвал конверт и прочитал официальный бланк. — Черт!
К ним подбежала Лора.
— Что происходит? — взволнованно спросила она.
— Это насчет Робби, — объяснил Донован. — Там сказано, что я не могу вывезти его из страны. Сука! — Он скомкал бумагу и бросил в урну. — Я убью ее!
— Ден, успокойся! — оборвала его Лора.
Она подняла бумагу и развернула ее.
Донован помотал головой, еще больше распаляясь.
— Что эта сука себе думает? Она трахалась за моей спиной, а теперь натравливает на меня законников!
Лора протянула ему бумагу:
— Тебе нужно показать это адвокату.
Донован вырвал бланк у нее из рук.
— Нет смысла заводиться, Ден, — поддержал жену Марк. — Успокойся.
— Успокоиться? Он мой сын, а она пытается диктовать мне, что я могу делать, а что нет?! Она труп! Покойник!
Донован бросился по улице, размахивая бумагами.
Марк и Лора прижались друг к другу, тревожно глядя ему вслед. Наверху в комнате Робби на окне опять шевельнулись шторы.
В фургоне было жарко и душно. Детектив Эшли Винсент слишком явно ощущала признаки того, что ее напарник прошлой ночью недурно покутил. Но произошедшее на улице вытеснило из ее мыслей резкие запахи цыплят и пива. Тележка фаст-фуд отъехала, и она начала щелкать фотоаппаратом вслед уезжающему мужчине в желто-коричневом плаще.
— Захвати его номер, — подсказал напарник.
— А то я бы не догадалась, Коннор, — резко ответила Винсент.
Ее напарник носил форму меньше месяца, а уже считал, что он главный оперативник в команде.
Они сидели в фургоне возле дома Лоры и Марка Гарднеров почти двенадцать часов. Им позвонили ночью, когда прибыл Ден Донован. Не оставалось никаких сомнений, что это Танго Один: в полиции хранилась груда его фотографий. Фотографы снимали его повсюду: выглядывающего из окна, садящегося в такси, идущего домой.
Винсент удивил мужчина в желто-коричневом плаще. Она не заметила, когда он подъехал на «форде-фиесте» и как долго ждал Донована. Первый раз она увидела его, когда он направился вслед за Донованом, засунув руку во внутренний карман.
Напарник Винсент громко выругался:
— Черт, у него пистолет.
— Чушь, — возразила Винсент, щелкая фотоаппаратом. — Будь у него оружие, он бы уже воспользовался им.
Она сразу усомнилась в своих словах, но продолжала снимать. Когда же человек в плаще обратился к Доновану по имени, Винсент поняла, что не ошиблась. Будь это профессиональный киллер, он просто бы выстрелил в голову жертве без предупреждения.
Винсент впечатлила скорость, с которой Донован разделался с мужчиной. С его стороны не чувствовалось никакого страха, он двигался инстинктивно: повалил незнакомца на землю, потом сел сверху. Винсент продолжала фотографировать, пока ее напарник громко комментировал происходящее:
— Твою мать, взгляни-ка!
Они оба наблюдали за тем, как Донован вытащил конверт из кармана мужчины.
— Что это, черт возьми? — спросил напарник Винсент.
— Номера лотереи, — с издевкой ответила она.
Человек в плаще уехал на своем «форде».
— За ним, Коннор, — приказала Винсент, продолжая щелкать камерой.
Боссы могут и подождать с фотографиями, а она должна выяснить, что это за человек.
Лоуренсу Паттерсону пришлось заставить Донована прождать в холле минут пятнадцать, поэтому из кабинета он вылетел с извинениями. Пожал Доновану руку и провел его в офис.
— Заполучил клиента, пойманного на грабеже, а он отбрыкивается. Прости.
— Значит, бизнес идет хорошо? — спросил Донован, усаживаясь на низкий черный диванчик.
В конце роскошного офиса стоял огромный стол белого дуба, но Паттерсон предпочитал говорить с клиентами на диване у окна с прекрасным видом на Сити. Фирма Паттерсона не случайно выбрала свое месторасположение поблизости от финансовых пирамид Лондона в двух шагах от Олд-Бейли, где клиенты фирмы проворачивали свои дела.
— Дела, дела, дела, — сказал Паттерсон, присаживаясь напротив Донована. — Хочешь выпить?
Донован покачал головой и протянул Паттерсону судебный бланк, который ему отдал поверенный. Тот быстро начал читать, время от времени кивая и что-то бормоча себе под нос. Ему было едва за тридцать, но Донован пользовался его услугами почти семь лет. Паттерсон обладал острым умом, почти фотографической памятью и славой одного из лучших адвокатов Лондона. Его отец — изрядный негодяй, сейчас отдыхающий в Коста-Браво, — передал ему по наследству имена и личные телефоны шести самых продажных копов в Великобритании.
Паттерсон несколько раз спасал членов команды Донована. Его услуги стоили недешево, учитывая связи с полицейскими, зато он гарантировал положительный результат.
Паттерсон качнул головой, смахивая челку со лба. У него было длинное тонкое лицо, и он напоминал ястреба на охоте.
— На первый взгляд достоверно.
— Но ты ведь поможешь отвертеться? Я хочу забрать Робби с собой на Карибы.
Паттерсон почесал переносицу и прищурился, словно у него начала болеть голова.
— Буду откровенен, Ден, игра идет не на моем поле. Это особая территория. Ты не будешь возражать, если я сведу тебя с моим коллегой?
Донован поерзал на стуле.
— Я бы предпочел, чтобы этим занялся ты, Лоуренс.
Паттерсон улыбнулся:
— А еще лучше — дьявол?
Донован пожал плечами. Он хотел иметь дело с Паттерсоном, потому что доверял ему. Не за чем посвящать в свои проблемы чужого.
— Можно попробовать, Ден. Но если честно, я просто буду передавать тебе то, что она скажет.
— Она?
— Джулия Ло. Она здесь с незапамятных времен, и нет такого, чего бы Джулия не знала о семейном праве.
— Ло? Китаянка?
— Да, и, черт возьми, потрясающая.
Донован сморщил нос. Ему все еще не нравилась мысль впускать в свои проблемы чужака.
— Тебе бы лучше посоветоваться с ней, а не со мной. Представь, как это будет выглядеть, если в битве за опеку над сыном с твоей стороны выступит юрист, специализирующийся по уголовному праву? Я спасаю людей от тюрьмы, Ден, а не обсуждаю вопросы опекунства.
Донован кивнул.
— А она надежная?
— Все, что ты ей скажешь, Ден, останется тайной. Все равно, что священнику исповедоваться.