— Не кричите так, — попросил он и, плотно затворив за собой дверь, приблизился к письменному столу Инэрис.
— Я… Не знала, что вы на Селесте.
— Вы разочаровываете меня. Слишком много эмоций.
— Простите, — Инэрис коротко усмехнулась и всё-таки встала, но куда более плавно и неторопливо, — присаживайтесь. Вам что-нибудь налить?
— Нет, благодарю. Я буду рад, если мы сразу перейдём к делу.
Инэрис серьёзно кивнула и указала магистру на два диванчика, стоявшие в приёмной части кабинета. Она заняла место на одном из них, а Хонестум — на том, что стоял к нему уголком.
— Мы можем говорить здесь? — спросил Хонестум.
— Секунду, — Инэрис протянула руку к столу и, начертив несколько символов, установила купол тишины. — Я вас слушаю, магистр.
— Вы знаете, что главу отдела коррекции арестовали?
— Да.
— Мы с ним вместе курировали одно дело. Так что у меня есть основания полагать, что арестуют и меня. На его место назначили человека, которого, как я полагаю, Окторитас прочит на место третьего магистра.
Инэрис слушала молча, хотя каждое слово вызывало в груди взрыв волнения. Сознательно или невольно, слова Хонестума стремительно рисовали в её воображении картинку того, чего она до сих пор никогда не знала — три магистра: Юдиктус, Окторитас и Хонестум не были едины. Как и везде, в Ордене были свои семейные дела, — но эмоциям придаваться не было времени, и Инэрис продолжала анализировать. Окторитас видимо выступал против Хонестума, роль Юдиктуса оставалась непонятной. И Окторитас отдал Анрэю пост главы отдела коррекции, чтобы… чтобы сделать из него нового магистра? Вместо кого? Видимо, вместо самого Хонестума, раз тот был так напуган.
— Вы меня слушаете? — спросил Хонестум с лёгким раздражением.
— Да. Я хотела уточнить, Юсума так же прочили в совет?
Хонестум поморщился.
— Юсум пешка. Он не способен решать дела с позиций общего блага.
— Хотите сказать, что Анрэй способен?
Хонестум прищурился и пристально посмотрел на неё.
— Я думаю, нет. Но совету требуется обновление, в этом я с Окторитасом согласен. Вопрос в том, кто в нём останется, кто уйдет и, кто войдёт в него теперь.
— Как всегда, — Инэрис кивнула.
— Я ещё не подобрал своего кандидата.
Сердце Инэрис полыхнуло пламенем, но она заставила себя сохранять самообладание.
— Я думал о ком-то достаточно популярном в империи, чтобы повысить наш престиж.
— Вы считаете меня слишком наивной.
— Ничуть. Если вы подумаете, то поймёте, что я имею в виду.
— Я подумаю. И если надумаю… что потребуется от меня?
— То же, что вы делаете сейчас, но наоборот. Информация.
Инэрис нахмурилась, а потом резко отшатнулась.
— Я никогда не передавала секретов Ордена Императрице.
— Предположим, я вам верю. Тогда вам придётся начать, вот и всё.
— Вы предлагаете слишком большую цену… за слишком дорогой товар.
— Вот видите, Инэрис, всё сходится. Товар под стать цене. И я готов пояснить, что привело меня к такой мысли. В отличие от Окторитаса я считаю, что старые дрязги пора забыть. Скоро нам всем придётся объединиться перед лицом общей угрозы — только не все пока что это понимают. Позиция Юдиктуса не определена, но свой человек в совете позволил бы мне определять его политику целиком. А лично вы могли бы стать мостиком между Орденом и императрицей.
— Вы предлагаете мне заговор, — сказала Инэрис тихо.
— Я предлагаю вам сотрудничество. И в знак своей доброй воли хочу показать вам кое-что.
Рука Хонестума скользнула в рукав, а когда появилась вновь, пальцы его уже сжимали серебристый кристалл.
— Я могу его продемонстрировать?
Инэрис кивнула и указала на паз считывающего устройства. Хонестум установил кристалл в паз, и над столом появилась мерцающая голограмма. Разглядеть лица было трудно, потому что запись, очевидно, производилась откуда-то сверху, но, приглядевшись, Инэрис смогла разглядеть Анрэя, стоявшего перед письменным столом незнакомого адепта, скрестив руки за спиной. Этого самого незнакомого адепта в одной из первых же фраз Анрэй назвал магистром и, поскольку двоих магистров Инэрис уже знала, оставалось предположить, что этот — третий — был Окторитасом.
— Мои предложения просты и логичны, — говорил Анрэй тем временем, — в свою очередь я обязуюсь обеспечить вам полную преданность дома Аркан, на которую вы никогда не сможете рассчитывать, имея дело с моим братом. Принимая решение, имейте в виду, что я сам добровольно пришёл в Орден. Я верю вам и верю в наши идеалы.