Дверь глухо стукнула, и Дезмонд остался в одиночестве.
Той ночью Дезмонд так и не уснул, как не уснул он и следующей. Адвокат приходил ещё дважды — утром и вечером, но лишь за тем, чтобы попытаться уговорить его сознаться.
— А если нет? — не выдержал Дезмонд в конце концов. — Скажите прямо, Алистер, если я не сознаюсь, что вы будете делать?
— Тогда мне придётся отказаться от защиты.
— Отлично. Вы отличный адвокат, если ваша лучшая линия защиты — признание моей вины. Уйдите. Я не хочу больше с вами говорить.
Теперь уже Дезмонду было абсолютно ясно, что рассчитывать на правосудие смысла нет. Его не оставляло чувство, что он сам загнал себя в капкан, а значит, только сам теперь и мог себя спасти. Все они — Алистер, Анрэй, Луана… Всем им не было до него никакого дела.
При мысли о Луане сердце сжималось, но Дезмонд лишь более укреплялся в мысли о побеге. Он ненавидел себя за то, что снова должен был нарушить клятву, и потому твёрдо решил, что Луана должна пойти с ним. О том, куда именно он собирается бежать, Дезмонд не думал.
Довольно быстро он понял, что за дверью всего двое охранников. Перекрывавшая вход дверь была деревянной, и запирал её обычный механический замок. Открыть замок сам Дезмонд бы не смог, значит, оставалось дождаться адвоката.
Когда Алистер вновь появился в дверях, едва взошла луна. Дезмонд был наготове. Он стоял, опершись о стену у самой двери, и как только гость ступил в камеру, схватил его за горло со спины и сдавил. Ярость хлестала через край, и Дезмонд попросту свернул бы ему шею, если бы из-за дверей на него не набросились двое охранников.
Дезмонд не помнил, как наносил удары. Только краем сознания отметил чьё-то знакомое лицо где-то совсем близко. Зато он запомнил, как взметнул вверх руку, и как отлетело к дальней стене тело охранника, как неестественно изогнулась его шея, и как капелька крови потекла изо рта.
Через секунду плечо пронзила боль, и Дезмонд метнулся в сторону, вырывая из рук нападавшего пистолет. Боль пульсировала, мешая думать, сливалась с яростью в один чёрно-красный поток — и отступила вместе с ней, только когда с гвардейцами было покончено.
Дезмонд увидел, что стоит на улице. Прохладный ветерок холодил кожу, а свежий воздух развеивал кровавую пелену. До посадочной площадки оставалось несколько десятков метров, но у него было ещё одно дело, один человек по-прежнему связывал его с миром, который он собирался покинуть навсегда.
Дезмонд двинулся вдоль аллеи к флигелю, где обычно останавливалась Луана, если гостила у них. Услышав шаги, он отступал в тень и пропускал идущих, зная, что стоит ему столкнуться с кем-то лицом к лицу, кровавая пелена вернётся назад.
Добравшись, наконец, до флигеля, Дезмонд потянул дверь, не сомневаясь, что она не заперта.
В спальне Луаны стоял нежный запах едва распустившихся цветов, висели густые тона фиалок и нежные ноты жимолости.
Луана спала. Дезмонд стиснул кулаки от обиды, не понимая, как та может вот так запросто спать, но тут же заставил себя расслабить пальцы и успокоиться — Луана ни в чём не была виновата.
Дезмонд подошёл к её постели и коснулся кончиками пальцев щеки — нежной и почти прозрачной. Сейчас он жалел о каждой секунде, проведённой вдали от Луаны, о каждом мгновении, о каждом не сказанном «я люблю».
Ресницы Луаны дрогнули, и она открыла глаза.
Оба молчали какое-то время, а потом Луана закусила губу, и тут же Дезмонд накрыл ладонью её рот, опасаясь, что та закричит.
— Луана… — сказал он тихо и улыбнулся, — только молчи, Луана, пожалуйста, молчи. Я уберу руку, хорошо?
Луана торопливо кивнула, и Дезмонд выполнил обещание, а затем отступил на шаг назад.
Луана тут же подскочила на постели и закуталась в одеяло, будто защищаясь им от незваного гостя.
— Дезмонд… — прошептала она одними губами.
Улыбка Дезмонда стала болезненной.
— Луана, я тебя люблю.
— Я знаю…
В воздухе повисла бессильная тишина.
— Дезмонд… — снова прошептала Луана.
— Я должен уйти. Я не могу оставаться здесь.
Луана снова закусила губу и кивнула.
— Ты пойдёшь со мной?
Лицо Луаны отразили отчаяние и боль.
— Дезмонд… — прошептала она в третий раз, отпустила одеяло и, скользнув с постели, подошла к нему. Кончиками пальцев провела по щеке. Впервые она видела Дезмонда таким — небритым и взлохмаченным, со злыми глазами, горящими огнём. Луана не была уверена, что ей нравится такой Дезмонд Аркан, но это не имело значения. Не имело значения ничего — ни любовь, ни её собственные желания.