— Фантазия, — пробормотала Беверли.
Кармен посмотрела на нее.
— Что ты говоришь, Беверли?
— Я говорю, фантазия. Это то, что те женщины покупают.
— Какие женщины? — спросила Мэгги. — Ты имеешь в виду клиентов «Фанелли»? Бев, они покупают секс.
— Возможно, — медленно сказала Беверли, размышляя. — Но в этом есть нечто большее. В конце концов, ты сама только что сказала, что сейчас другое время, что противозачаточные таблетки освободили женщин от старомодного пуританизма и двойного сексуального стандарта. Секс стал более доступным в наши дни. Так зачем платить за него?
Мэгги пожала плечами.
— Чтобы гарантировать хорошее времяпрепровождение, я думаю. Если парень хочет, чтобы ему заплатили, он будет лучше стараться.
Беверли покачала головой.
— Я думаю, здесь скрывается нечто большее, чем это. Я думаю, что те женщины ищут мечту; они пробуют купить несколько минут счастья, дружеских отношений, возможно, даже немного лести.
Она снова замолчала. Почему женщина должна платить за компанию мужчины? Чтобы получить немного внимания, которое ее муж или парень не дали ей? Предотвратить невыносимое одиночество? Найти какой-то смысл в своей жизни? Чтобы верить хотя бы на час, что она действительно красива и желанна? Или просто хорошо провести время?
— Все причины, — решила Беверли, — имели под собой основание. Все мы хотим, чтобы нас любили и говорили, что мы красивы. Все мы в то или иное время ищем смысл нашей жизни или пробуем обнаружить, каковы наши мечты. У всех нас есть страхи и потребность в руках, которые бы нас держали, и в теплом теле, чтобы защитить нас от ночи.
— Что сделал Боб? — спросила она внезапно.
— Сделал? — переспросила Мэгги. — Он уволил моделей. Почему ты спрашиваешь?
— Кармен, Боб Маннинг говорит, что за пять лет, в течение которых Дэнни Маккей владеет «Королевскими фермами», он не потрудился осмотреть вспомогательные холдинги компании. Это действительно так?
— Да, насколько мне известно. Он слишком занят, скупая авиакомпании и бейсбольные стадионы, чтобы беспокоиться об одном маленьком магазинчике, находящемся за тысячу миль.
— А офисы над «Фанелли»? Там все те же арендаторы? Компания почтовых переводов, дизайнер интерьера?
— Каждый хочет иметь адресом Беверли Хиллз, ты же знаешь. Есть люди, арендующие уютные местечки над «Фанелли». Почему ты спрашиваешь?
Беверли снова посмотрела вниз на теннисный корт, на бодрую Энн, которая, как она знала, голодала, чтобы хорошо выглядеть в теннисном платье. И она вспомнила, что, когда встретила Энн в первый раз двадцать три года назад, та страдала от необходимости идти на рождественскую вечеринку одной. И как Беверли устроила все так, чтобы Рой Мэдисон сопровождал ее, и как, наполнив Энн уверенностью в себе, этот случай перевернул ее жизнь.
— Фантазия, — снова сказала Беверли, глубоко задумавшись. — Это была только фантазия, разыгранная сцена, но посмотрите, что она сделала для Энн.
Кармен спросила:
— О чем ты думаешь, amiga?
Беверли посмотрела на подруг.
— Я хочу, чтобы Боб опять нанял тех моделей.
— Что?
— А потом я хочу убрать этих арендаторов над магазином. Мэгги, найди для них новое место. Помоги им переехать.
— Но почему?
— У меня есть лучший вариант использования комнат над «Фанелли».
Беверли попросила, чтобы шофер подъехал к обочине и припарковался. Она ждала в своем «роллс-ройсе» и наблюдала за скромной группой людей сквозь тонированное стекло. На похоронах были, возможно, двенадцать-пятнадцать человек. Большинство из них плакали. Беверли тоже испытывала желание заплакать.
Когда погребальная служба закончилась и люди начали возвращаться к лимузинам, Беверли вышла из автомобиля и подошла к маленькой женщине в черном, которую поддерживали два человека.
— Миссис Вайзман? — спросила Беверли.
Седая женщина посмотрела на нее пустыми глазами.
— Я знала вашего мужа, — мягко произнесла Беверли. — Он оказал мне услугу много лет назад. Я обещала, что никогда не забуду его. Это был великий человек.
— Да…
— Пожалуйста, возьмите это.
Госпожа Вайзман моргнула, глядя на конверт, протянутый рукой в перчатке. Один из двух поддерживающих ее мужчин лет сорока взял конверт и сказал:
— Простите, моя мать чувствует себя нехорошо.
— Я понимаю. Я не хотела вторгаться в ваше личное горе. Я только должна была отдать вам это в память о вашем муже.
Они наблюдали, как она шла, высокая белокурая женщина в норковой шубе, а потом села в белый «роллс-ройс». На заднем сиденье арендованного лимузина доктор Уолтер Вайзман открыл конверт и вытащил содержимое.
— Мой бог! — Он быстро повернулся, как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как белый «роллс-ройс» скрылся за поворотом.
В свои последние годы доктор Сеймор Вайзман, пластический хирург, поддерживал дело помощи евреям, бегущим из России. Неизвестная женщина, чье имя Вайзман так никогда и не узнал, организовала миллионный фонд его имени для спасения советских евреев.
Энн Хастингс не могла поверить своим ушам. Она уставилась на своего старого друга Роя Мэдисона с таким недоверием, что он засмеялся.
— Ведь это несерьезно? — кричала она.
— Проверь сама, если ты мне не веришь.
Они обедали в грязной маленькой закусочной на пляже «Венеция», это место было еще не «открыто» и потому безопасно для Роя.
Из-за его известности он не осмеливался ходить в места, где его могли узнать, если, конечно, он не был расположен к тому, чтобы его узнавали. Теперь, когда он был номинирован на премию «Оскара» за свой последний кинофильм, было немного мест, куда красивый грубой красотой Рой Мэдисон мог пойти без того, чтобы ему не досаждали. Кроме этой грязной закусочной на пляже «Венеция», где любопытная компания забулдыг, беглецов-подростков и пенсионеров ела мелко порубленную солонину с картофелем фри.
Со времени их первого свидания двадцать три года назад, когда очень молодой и безработный Рой Мэдисон изменил свою внешность и повел очень молодую и несчастную Энн на рождественскую вечеринку ее кузины, они стали близкими друзьями. Они пытались встречаться по крайней мере один раз в месяц для неспешной и откровенной беседы, которую не могли вести с кем-либо еще. Энн обычно жаловалась на свою сексуальную жизнь и кретинов, которых она находила в барах, и Рой обычно жаловался на свою сексуальную жизнь и кретинов, которых он находил в барах. Но сегодняшний день был исключением, сегодня он хотел сообщить что-то новое и очаровательно шокирующее, пищу для долгой и увлекательной дискуссии.
— На самом деле? — прошептала она, наклоняясь через стол. — Они действительно собираются сделать наверху комнаты и все такое? Я не верю этому.
— Я знаком с Майклом пару лет. Он не гей, мы просто друзья. Так или иначе, я помог ему получить работу в «Фанелли». Он говорит правду. — Рой усмехнулся и засунул в рот картошку.
Энн не верила своим ушам.
— Но, — спросила она, — зачем Бобу Маннингу делать это? Организовывать бордель, я хочу сказать?
— Ну, по словам Майкла, он и некоторые другие парни уже делали это на стороне некоторое время, чтобы подзаработать. Он сказал, что, когда Маннинг узнал об этом, их всех уволили. А затем, три дня спустя, их снова наняли и сказали, что они продолжат свое побочное занятие, но под руководством Маннинга. Я предполагаю, старый Боб решил, что, если клиенты хотят платить за это, значит, черт возьми, пусть у них будет эта забава. — Рой отхлебнул большой глоток диетической колы и добавил: — Маннинг также сказал, что они не могут позволить, чтобы парни ходили куда хотели, и делали, что хотели. Все будет проходить под одной крышей под некоторым контролем. Они должны думать о герпесе, венерических болезнях и прочем.
— Я просто не могу поверить в это! — снова сказала Энн, ее глаза светились от волнения. — Я хочу сказать, Боб Маннинг — такое напыщенное ничтожество! А если Беверли узнает об этом? Мой бог, Рой, она же основала «Фанелли»!