— Ты еще не подкупил меня.
Тогда он обнял ее и закрыл ей рот поцелуем.
— Эй, — сказала она, смеясь и отталкивая его. — Не торопись! В нашем распоряжении весь день.
Он протянул к ней руку.
— Я просто хочу показать вам, насколько я могу быть благодарным.
— Ну за пять минут ты не сможешь. — Она взяла его за руку и повела к дивану. — Теперь, — произнесла она, обвивая руками его шею, — покажи мне, что ты можешь делать.
Он начал энергично и торопливо, думая: «Господи! Это самый легкий способ получить работу!»
Когда она остановила его первый раз и волшебным образом извлекла откуда-то презерватив, он был ошеломлен, но надел его, как она просила. Но, когда она остановила его второй раз и начала настаивать, чтобы он замедлил темп, он почувствовал, что его раздражение нарастает. Было трудно делать это медленно, он стремился проникнуть в нее, дать ей, как он бы выразился, «трах всей ее жизни». Но, когда они быстро достигли этой стадии, лежа на полу, он снял ее трусики и пристроился у нее между ног, она остановила его снова и сказала немного нетерпеливо:
— Я сказала, медленнее. Ты что, на самолет опаздываешь?
Он слегка приподнялся и посмотрел на нее негодующе.
— Никогда раньше никто не жаловался.
— О, я в этом просто уверена, Джейми. Женщины редко критикуют мужчину за то, как он занимается с ними любовью. Они слишком боятся ранить его чувствительное эго. А я не боюсь говорить это, Джейми. Если быть абсолютно честной, ты не очень хорош.
Его эрекция уменьшилась.
Когда он начал вставать, она притянула его обратно и сказала:
— А теперь перестань злиться по любому поводу. Если ты все делаешь правильно, ты получаешь работу. Как тебе такое предложение?
— Если я все сделаю правильно! Леди, я оттрахал больше…
Она прикрыла рукой его рот.
— Пожалуйста, не используй это слово.
— Чего вы хотите от меня? Вы хотите, чтобы я вас т… занялся с вами любовью, или нет?
— Да, я хочу. Но так, как это доставляет удовольствие мне, а не тебе.
Он искренне удивился. Разве половой акт доставляет удовольствие не обоим партнерам?
— Послушай, Джейми, — сказала она мягко, поглаживая его затылок. — Я уверена, что ты был бы очень хорош, но ты двигаешься слишком быстро и стараешься слишком сильно. Никакая женщина не любит, когда на ней лежит задыхающееся, слюнявое животное. Кстати, когда ты находился внутри меня, ты даже не посмотрел на меня. Как будто ты не сознавал, что я есть.
— Как вы можете говорить это? Господи, я засунул свой член почти до вашего…
— И еще одна вещь, Джейми. Язык. Прежде чем заниматься любовью с женщиной, убедись, что она хочет слышать слова, подобные этим. Иначе они действуют как выключатель.
Он сердито вздохнул.
— Джейми, — прошептала она. — Давай попробуем снова.
Она потянулась и взяла в руки его член, чтобы опять сделать его твердым. Но он взял ее за запястье и сказал:
— В этом нет необходимости. Он встанет через секунду или две.
И она поняла, в чем заключается одна из проблем Джейми: у него был маленький член.
Когда она сказала об этом вслух, он явно сконфузился.
— Ну, вы же знаете, что об этом говорят! Важен не размер, а то, что ты можешь делать с его помощью.
— И это правда. Не всем женщинам нравится большой член, Джейми. Многим даже все равно, какого он размера, если только мужчина знает, как доставить удовольствие.
Это было то, что она выяснила о Джейми: для того чтобы компенсировать то, что он считал недостаточным, он занимался любовью со слишком большим пылом и напряжением. Результат, однако, был вовсе не компенсацией, а составным элементом проблемы.
— Когда ты захочешь в будущем заняться любовью с женщиной, — сказала она мягко, лаская и возбуждая его, — не раздвигай ее ноги как можно шире, как ты сделал со мной. Соедини их вместе, чтобы они почти касались друг друга. Вот так. Ты видишь? Ты по-прежнему можешь войти в меня, но теперь я чувствую это. И это чувство очень приятное, Джейми.
Он начинал расслабляться. Забыв о своей уязвленной гордости, он позволил ей вести себя, понимая, что в действительности получает больше удовольствия от того, что она преподавала ему, чем от своего обычного полового акта. Он мог чувствовать ее лучше, это было более плотное соединение, и в этом было что-то новое — теплота, своего рода близость, которых он не чувствовал прежде.
— Медленно, — прошептала она, когда ее бедра качались вместе с его. — Медленно и мягко. У женщины наиболее чувствительные зона находятся на входе. Постарайся почти полностью выйти из меня, позволь мне почувствовать это, а затем снова входи в меня. О… — вздохнула она. — Вот так. Да… Да…
Половой акт занял у него гораздо больше времени, чем когда-либо ранее в его жизни, и он получил от него гораздо больше наслаждения, чем когда-либо прежде. Когда они закончили, собираясь и поправляя одежду, он сказал с хитрой ухмылкой:
— Ну что? Я принят на работу?
Она посмотрела на него долгим задумчивым взглядом.
— Я думаю, — сказала она, как будто у нее возникла новая мысль. — Может, ты захочешь работать наверху?
Наверху? В управлении? Господи, если бы он знал прежде, что может принести сношение с женщиной-начальником…
Теперь пришло время открыть ему истинную цель собеседования, истинную сущность того, что происходило за эмблемой бабочки.
— Я должна полностью доверять тебе, Джейми. Это именно так. Ни слова об этом не должно быть произнесено вне стен этого кабинета.
— Вы можете доверять мне.
Да, она была уверена, что могла доверять ему. Особенно когда она сказала ему, сколько там платят. Это был беспроигрышный вариант — предполагаемый компаньон слишком сильно дорожил работой, чтобы трепаться о ней своим друзьям. Не было никакого смысла в том, чтобы рисковать курицей, несущей золотые яйца, — думали все без исключения; никакого смысла в том, чтобы создавать конкуренцию.
Сначала он слушал и смотрел на нее изумленно. А затем, когда до него начало доходить и он начал размышлять о том, чтобы принять эту идею, в красивых голубых глазах Джейми засверкало множество огоньков.
— Вы говорите, что я буду получать такое жалованье плюс хорошие чаевые, — а он был уверен, что чаевые будут хорошие, — и любую киску, которую я захочу?
— Члены нашего клуба — женщины из высшего общества. Если они захотят услышать язык, подобный этому, они скажут об этом. Если нет, груди — это груди, а не сиськи, и так далее.
— Да, понял.
— Итак, только я и мой помощник будем знать, кто ты есть на самом деле. Нет никаких письменных отчетов, тебе будут платить наличными.
— Ничего себе. Этим что, мафия управляет?
Она терпеливо улыбнулась ему.
— Ты никогда не будешь видеть кого-либо еще, кто вовлечен в деятельность «Бабочки». Тебе всегда будем звонить по телефону я или мой ассистент. И я рассчитываю на твое благоразумие в общении с другими компаньонами. Никакого грубого сравнивания доходов, пожалуйста.
— Да, я все понял. Мой рот на замке. Проклятье, за такие деньги…
— Теперь, есть несколько моментов, которые мы должны оговорить заранее. Прежде всего, ты будешь пользоваться презервативом всегда. Всегда. Ты не возражаешь против анализа крови?
— Нет.
— Теперь слушай дальше. Наша деятельность отличается от заведений, которые обслуживают клиентов-мужчин. Например, наша самая горячая пора — дневное время, а не ночью, по очевидным причинам. Многие из членов нашего клуба состоят в браке. Они могут отлучиться только днем. Ты не должен спрашивать члена клуба ее имя или где она живет, или что-нибудь личное о ней. Эта анонимность в «Бабочке» позволяет членам клуба чувствовать себя в безопасности. Женщины приходят сюда потому, что найти подобное где-либо еще невозможно или слишком опасно. Еще раз я должна подчеркнуть тайну того, что мы делаем здесь. Если мы позволим просочиться правде, это привлечет, ну, скажем, некоторых шпионов, которым мы не можем позволить узнать о нас.
«Шпионы!» — подумал Джейми со смехом. Полицейский рейд на это заведение, без сомнения, носил бы свой обычный характер «Кто есть Кто».