Люди любили его не только потому, что он был красивым и подвижным молодым человеком. Часть его привлекательности заключалась в том, что он избегал библейского фундаментализма. В то время как Дэнни был очень хорошо знаком со Священным Писанием — он изучил и впитал Библию, точно так же, как он прочитал «Майн кампф» и «Рассказы о мужестве». Он предпочитал проповедовать широкую мораль, напоминая людям, что они грешили, но смогут найти спасение, если только будут слушать его. Люди слушали. И отдавали свои доллары, потому что думали, что деньги купят им милость Господа.
Даже религию можно превратить в инструмент власти.
Макиавелли впервые «сказал» эти слова молодому Дэнни двадцать пять лет назад, и он по-прежнему разговаривал с ним. Дэнни Маккей знал, что он был живым доказательством того, что план, описанный в общих чертах в «Принце», действительно работал. Именно поэтому в 1973 году Дэнни учредил Премию преподобного Дэнни Маккея за достижения. «Государь демонстрирует, что он восхищается талантом, оказывая почести одаренным людям». Бронзовая мемориальная доска раздавалась ежегодно христианину или христианке года. Фонд Дэнни регулярно награждал денежными премиями граждан, совершающих добрые дела, студентов, которые превосходили других, компании, которые служили на благо общества. «Ничто не принесет правителю больше уважения, чем особенные действия в гражданских вопросах». Дэнни также учредил стипендии для студентов, финансировал миссионерские программы за границей и проводил телемарафоны, чтобы собрать деньги на лечение наркоманов.
Передача «Пасторства Благой вести» приносила теперь миллионы долларов ежегодно, сделав церковь Дэнни одной из богатейших в стране. И Дэнни Маккей, ее основатель и лидер, становился все более известным.
И более богатым тоже.
У Дэнни возникла идея создать компанию-«оболочку», чтобы облегчить бремя своего личного благосостояния.
— Мы создадим фиктивную компанию, — объяснил он Боннеру, — и через нее я буду заимствовать деньги пасторств. Конечно, на самом деле не будет никакой компании, так что деньги пойдут прямо в мой карман.
Именно так Дэнни купил те два больших офисных здания в центре Хьюстона и яхт-клуб в Галвестоне, а теперь покупал «Королевские фермы» в Калифорнии. Деньги пасторств принадлежали Богу, и на них Дэнни собирался построить самый большой и величественный храм, который Бог когда-либо видел. Но его собственные деньги были его собственными, и он делал с ними то, что ему нравилось.
— Пожалуйста, извините, мне нужно отойти на минутку, — сказал он судье. Дэнни прошел через толпу, по пути получая поздравления и однажды остановившись, чтобы обменяться несколькими словами с владельцем самого большого универмага Хьюстона.
— Как поживает ваша маленькая девочка? — спросил он самым искренним голосом.
— Просто прекрасно, преподобный. Ее должны выписать из больницы через несколько дней. И те цветы, которые вы послали, помогли ей воспрянуть духом. Да благословит вас Господь.
Затем Дэнни подошел к двум мужчинам, которые не ели, не пили и стояли в стороне от толпы, — их лица были бледны.
— Ты выяснил имя того репортера? — спросил он одного из них хриплым голосом так, чтобы никто не мог слышать.
Человек достал маленькую записную книжку из внутреннего кармана. Он открыл ее на нужной странице и передал своему шефу. Дэнни прочитал информацию и серьезно кивнул. Там было имя и адрес репортера, написавшего некоторые нелицеприятные замечания о Дэнни в общенациональной колонке. Дэнни посмотрел на адрес — репортер жил в Вашингтоне, округ Колумбия, — и запомнил его.
— Выясните, в какую школу ходит его ребенок, — тихо сказал Дэнни, возвращая записную книжку. — И где работает его жена. Выясните также, где живут его родители. Это может сработать — его родители.
Он в последний раз посмотрел на имя и занес его в свой личный список, который однажды возглавил неудачливый доктор Саймон Вэделл. Через двадцать пять лет шесть имен были удалены из списка. Но одиннадцать были добавлены. Дэнни в конечном счете позаботится обо всех из них.
А потом он наконец увидел Боннера, проталкивающегося сквозь толпу.
Дэнни извинился и пошел в укромное место со своим другом.
— Что случилось?
— Прости, что я пропустил церемонию, Дэнни, Я сказал пилоту, что спешу, но над Фениксом была буря, и нам пришлось изменить маршрут и направиться через штат Юта.
Дэнни это было неинтересно. Он осмотрел во всех направлениях этот ночной клуб, не пропуская ни единой мелочи, и сказал:
— Расскажи мне о твоем посещении. Ты виделся с этой Хайленд?
— Она была занята, но я встретился со вторыми лицами в команде.
— И?..
Боннер провел рукой по своим шелковистым волосам пшеничного цвета. В свои сорок шесть он все еще обладал необычной ангельской внешностью. И хорошо смотрелся по телевидению. Людям нравилось видеть его там, на сцене, прямо рядом с преподобным Дэнни.
— «Королевские фермы» владеют каким-то издательством, которое печатает учебники, сетью салонов красоты и магазином мужской одежды в Беверли Хиллз. Ничего вызывающего беспокойство и необходимость ехать в Калифорнию и смотреть.
— Скажи им, что мы подпишем бумаги завтра же утром.
Боннер засмеялся.
— В первое утро твоего медового месяца?
Дэнни просмотрел на хрупкую молодую женщину в белом, которая, казалось, пыталась спрятаться за своей упитанной матерью. Она отпрянула от него, когда он приблизился к ней, и вздрогнула, когда он коснулся ее. Ладно, сегодня вечером он устроит ей кое-что, от чего она снова вздрогнет.
— Проклятье, — пробормотал он, чувствуя себя превосходно. — Звони в Остин прямо сейчас. Скажи им, что мы подпишем бумаги сегодня днем. Мы не хотим, чтобы эта Хайленд внезапно поняла, какой лакомый кусочек она отдает нам, и передумала, не так ли?
35
Запах дождя висел над Лос-Анджелесом в течение многих дней, но тем не менее ни капли влаги не просочилось с металлического неба. Хотя Южная Калифорния всегда испытывала недостаток дождя и все молились о нем время от времени из-за частой угрозы засухи, Труди никогда не любила дождь. Он мешал ее бизнесу. Нельзя рыть бассейн в грязи. Поэтому она скрестила пальцы и молилась, чтобы ливень не пошел, пока она не закончит этот свой последний контракт. Человек, для которого она сейчас сооружала бассейн в каньоне Колдвотер, только что выиграл премию «Оскар» и был одной из самых ярких звезд кино.
Она только что провела полдня, занимаясь фантастическим сексом с Томасом в «Бабочке», и у нее было приподнятое настроение. Сегодняшние несколько часов были похожи на все их остальное время, проведенное вместе: час или два интеллектуального спора сопровождались энергичным, захватывающим сексом. Она задавалась вопросом, не начинало ли это увлекать ее.
«Если бы только, — думала она в расстройстве, когда вела свой „корвет“ по извилистой дороге к резиденции звезды, — я могла понять, как создать такие отношения в реальной жизни. На всю оставшуюся жизнь».
Когда она остановилась с задней стороны огромного особняка в стиле Тюдора, то быстро затормозила и не могла поверить своим глазам. Укладчики плитки собирались уезжать, не сделав свою работу!
Вылетев из своего автомобиля, даже не побеспокоившись о том, чтобы закрыть дверь, она пошла к грузовику, который двигался ей навстречу.
— Эй! Что вы делаете? — закричала она водителю. — Что все это значит? — Она подняла руку и сделала жест в направлении куч плитки и кирпича, сложенных рядом с котлованом.
— Это ты мне скажи, Труди. Ты вызвала нас слишком рано. Даже сталь еще не уложена.
— Что?!
Она подошла к большой грязной яме в земле и, уперев руки в боки, посмотрела вниз. На дне была вода, и ничего, абсолютно ничего не было сделано с этим бассейном за неделю.