Исчезновение
Дело шло к выписке. Люся и Башмачков навещали ее по очереди и наперегонки подкармливали соками, фруктами и йогуртами. Жанна, подруга детства, тоже расстаралась — запекла огромную индюшачью ногу и нажарила сковородку картошки. У Лины в первую минуту даже легкое головокружение случилось от аппетитного вида домашней еды и от ароматов, наполнивших палату. Все, что приносили друзья, было отнюдь не лишним при скудной больничной кормежке. Лина не уставала удивляться контрасту между высокой квалификацией врачей, современным оборудованием клиники и полуголодным «пайком», на который выделялись сущие копейки из бюджета. В общем, борьба с лишним весом пациентов в отделении неотложной хирургии шла на удивление успешно.
Лина каждый вечер выносила в холл фрукты и домашние деликатесы — угостить нового знакомого, Иннокентия Михайловича Бармина. Ей вскоре стало ясно, что старика никто не навещает. Иннокентий никогда не отказывался от гостинцев и горячо благодарил Лину за угощение. Каждый вечер он подкатывал к ней в инвалидном кресле и предавался воспоминаниям о работе в разных странах, о нравах, когда-то царивших в советских посольствах и вообще о своей бурной дипломатической карьере. Рассказывал он интересно, и Лина охотно слушала бывшего дипломата. Впрочем, других развлечений в их отделении все равно не было.
В один из таких тихих вечеров новый знакомый поведал Лине свою love story. Почему-то именно в больницах люди чувствуют потребность в подобных исповедях и с легкостью открывают незнакомому человеку самые сокровенные тайны души.
Иннокентий Бармин был уже в немалых чинах, когда встретил в здании родного МИДа любовь всей своей жизни. Светлое чувство карьерного дипломата вызвала референт-стенографистка, работавшая в приемной одного из замов министра. Разумеется, Бармин был к тому времени глубоко женат, имел дочку Лёлю школьного возраста и помышлял только о карьере. Однако Судьба — капризная особа, она преподнесла ему такой сюрприз, о котором рациональный и расчетливый карьерист Бармин прежде и помыслить не мог. Иннокентий влюбился, как мальчишка. Прятаться и скрываться было не в его характере, и карьерный дипломат твердо решил развестись и жениться на новой возлюбленной. В парткоме МИДа его попугали крушением карьеры и партийными взысканиями, как было тогда принято, — да и отстали в конце концов. Бармин и его вторая жена Катерина начали ездить вдвоем в длительные командировки в страны Юго-Восточной Азии и работать там в советских посольствах. Через пару лет у Бармина родилась еще одна дочка, Верочка, и карьерный дипломат на пороге сорокалетия почувствовал себя абсолютно счастливым. Растил Верочку, обожал молодую жену Катерину, помогал старшей дочери Лёле…Былая «аморалка» давно забылась, карьера шла в гору. Но, как оказалось, счастье — мимолетная гостья даже у мидовских ответственных работников. Верочка как-то незаметно выросла, вышла замуж за француза, благо времена уже были не столь суровые, и укатила с ним за границу. Там она родила дочку Надин и зажила взрослой самостоятельной жизнью. Вскоре после ее отъезда умерла любимая жена Бармина Катя, и старик остался в своей просторной квартире в центре Москвы совсем один.
— У меня еще есть апартаменты в Черногории, — похвастался Лине новый знакомый, видимо, решив закончить свое печальное повествование на оптимистичной ноте. — Только вот дочка с семьей туда давно уже не прилетает. Ее муж предпочитает отдых в более комфортных странах на юге Европы — в Италии или, скажем, в Испании. Приезжайте, Лина, как-нибудь в гости, погреться на солнышке и в теплом море поплавать. Можете взять с собой подругу или сестру. Мечтаю, чтобы мои апартаменты у моря через несколько лет после смерти Кати опять задышали и зажили полноценной жизнью, чтобы там снова зазвучал женский смех и женские голоса. Поверьте, я вам не буду надоедать, я тихий, люблю уединение с книжкой, — пообещал Иннокентий, и Лина благодарно кивнула…