— А кто эта несчастная? — не отступала Лина.
— Одна весьма обеспеченная особа из щоу-бизнеса, — сообщил Омар Омарыч таинственно. — София Крыжевская. К сожалению, богатые болеют и умирают точно так же, как и все остальные. Мы все, Ангелина Викторовна, равны перед богом, и неважно, как его называют — Аллах или Иисус.
Доктор стряхнул с себя угрюмую озабоченность, улыбнулся через силу и добавил:
— Больше я вам ничего не скажу.
Омар Омарыч вручил Лине медицинскую справку для поликлиники, выписал кое-какие новые лекарства и, на всякий случай, легкое успокоительное. Доктор намекнул. Что Лине оно не помешает. Затем он проводил любопытную пациентку к лифту, словно опасаясь, что она отклонится от привычного маршрута и прошмыгнет туда, куда больным вход строго запрещен.
«Напрасно Омарыч старается. Знал бы он, где мы с Башмачковым уже успели побывать в этом богоугодном заведении! — злорадно подумала Лина. — Морг, реанимация… Вот удивился бы!»
Лина чувствовала досаду и даже некоторое раздражение от встречи с Омаром Омарычем, поскольку ничего нового ни о смерти Константина, ни об исчезновении Бармина в этот раз узнать не удалось. Она вспомнила про кафе в другом крыле здания и решила, как обычно, совместить приятное с полезным. Короче говоря, заесть плохое настроение чем-нибудь вкусненьким. В трудные минуты ей всегда помогал свежезаваренный крепкий чай с лимоном и горьким шоколадом, но сейчас ввиду особых условий сгодился бы и чай из пакетика со слоеным язычком в больничном буфете. Лина прибавила шаг, и тут…
Гонки в инвалидном кресле
Марианна изо всех сил старалась угодить Бармину, однако понимала, что слишком наседать не следует. Благодарность старика может в любой момент перерасти в подозрительность, затем в гнев и в итоге погубить все дело. Между тем у Марианны пока все складывалось как нельзя лучше. Главное, чтобы никакие неприятные неожиданности не испортили задуманное. В случае удачно исхода всей операции она существенно поправит свои дела, и это окажется серьезной заявкой на обеспеченное будущее.
В тот день, когда Марианна украла Бармина из отделения, она поначалу не представляла себе, куда повезет столь солидного, к тому же все еще слабого после операции подопечного. В голове проносились разные варианты: домой, на съемную квартиру, в гостиницу… Но судьба неожиданно оказалась к ней благосклонна. Марианна без проблем договорилась с заведующим санаторным отделением их клиники об отдельной палате для «моего любимого папочки» и вскоре вполне легально прикатила туда Бармина. Отделение находилось в другом крыле огромного здания, так что вероятность встретить там знакомых докторов и медсестер была не слишком велика. Впрочем, найти более-менее правдоподобное объяснение ее пребыванию в тех краях для доктора Мухиной не составило бы особого труда, она всегда отличалась сообразительностью.
В тот же день Марианна Мухина взяла отпуск на работе и поселилась в палате Бармина на узком диванчике. Врачи и сестры санаторного отделения не уставали удивляться добротой и самоотверженностью «дочки», которая круглые сутки ухаживала за пожилым отцом и даже оформила отпуск. Она ставила старику уколы и капельницы, прогуливалась с «папочкой» по коридору, словом, не оставляла его одного ни на минуту.
— Мэри-черри, давно хочу вас спросить. Вам не противно за мной ухаживать? — поинтересовался старик в один из дней, когда Марианна привычно хлопотала вокруг него
— Боже, что за странный вопрос? Разве вы не достойны внимания и заботы? Разве вы не заслужили их всей своей жизнью? Вы, такой необыкновенный во всех отношениях мужчина! Как, скажите, я могла допустить, чтобы столь заслуженный человек не долечился, не получил должного ухода и полностью не восстановился после операции, — прошептала Марианна низким бархатным голосом, который на ее пациента действовал лучше любого антидепрессанта.
Бармин скромно кивнул и прикрыл глаза. Так поступил бы на его месте, наверное, любой немолодой мужчина. Он и сам начал потихоньку верить в то, что эта симпатичная рыжеволосая докторша к нему неровно дышит. А что? Вполне заурядная история отношений между пациентом и его лечащим врачом…
— Как же вы будете жить дома один, без посторонней помощи? — кротко вздохнула Марианна, поправляя Бармину подушку. Старик тяжело вздохнул и взглянул на свою молодую спасительницу проницательным взглядом. Конечно, хорошо бы, чтобы эта молодая рыжеволосая красавица была при нем всегда, но такое, пожалуй, случается только на страницах глянцевых журналов. Он ведь не олигарх, не звезда эстрады, не академик… Вот выпишут его из клиники, он отблагодарит эту чудесную девушку за услуги и больше никогда не почувствует на лбу прохладу длинных и нежных пальчиков. Да, и еще. Его щеку не будет щекотать рыжая прядь, которая постоянно выбивается у прекрасной докторши из-под шапочки, а руку не будут гладить длинные прохладные пальцы. И духи… запах свежих, пахнущих морским бризом духов больше никогда не вскружит ему голову…