- Все будет хорошо…
Он сбегал к кусту, чтобы нарвать этой травы и нарубить своим ножом жестких сухих веток:
- Щас я тебе обезболивающее организую, потом по-быстрому шину сооружу… Потом пожуем немного и потопаем дальше…
Он опять стал жевать траву и сплевывать зеленую кашицу на рану…
Затем отрезал от гидрокостюма Сергея штанину, и закончил эту варварскую перевязку…
А вот наложить самодельную шину оказалось не так-то уж и просто - перелом у Сергея был хоть и закрытый, но сложный, наверняка со смещением и внутренним кровотечением - из-под кожи в сторону выпирала явно что-то «лишнее», а сама нога начала стремительно опухать, превращаясь в фиолетово-синий «сибирский валенок»…
- Ничего-ничего… Не страшно… - Приговаривал Александр, прилаживая палочки вокруг ноги раненного, и приматывая их не обычным, марлевым или эластичным бинтом, которым это делалось бы в иной ситуации, а разрезанной на полосы резиной гидрокостюма. - Сейчас все будет в порядке, Сергей… Все будет хорошо!..
- У-у-м-мс-с-с-с! - Шипел Кабанов от боли. - Твою м-ма-ать, с-сучья морда! Ах-х-хы-ы-ы!!!
- Все!.. - Закончил, наконец-то, Туарег свою «экзекуцию» над ногой Сергея. - Вот мы тебя и починили!.. Ерунда!!! Дойдем!!! Куда денемся?!! Что нам тут осталось? Каких-то полсотни километров?
И странное дело, но Сергей наконец-то заговорил на мешанине русского и английского языков, которая была понятна Александру:
- Саня… Ум-м-мф-ф!.. - Простонал он от боли. - Ты мне тут, бля, не надо хорохориться!.. Ум-мф-ф!!! Ты что не видишь, что получилось?!!
- Вижу… И что?!
- Какие в жопе пятьдесят кило?! Ум-мф-ф, с-сука… - Сергей полежал, молча минуту, вперив взгляд в начинающее светлеть небо, и тихо проговорил. - Вали отсюда, старый друг…
- Чего?!! Не понял?!!
- Я сказал, сматывай чалки и отваливай отсюда! Ты слышишь меня, лейтенант Игнатьев?!! У-у-м-м-м!..
- Да пошел ты!
- Не надо, Саня!.. - Простонал Сергей. - Сейчас перед тобой стоит задача просто выжить в этой пустыне… А теперь, вдвоем, это может и не получиться… Но, все равно… Спасибо тебе за все!.. И прости меня…
Да только Туарег ответил со злостью:
- Передо мной стоит задача вытащить нас двоих отсюда! А передо мной лежит раненый! И поэтому я его буду отсюда вытаскивать! Ясно?!!
- Ты совсем мозгами поехал, Саня? - Проговорил Сергей, медленно вываливаясь из сознания. - Оба сдохнем в этой сраной пустыне…
- Ни хрена я не поехал!.. - Александр отер от пота лицо Кабанова своей, ладонью. - А будешь бухтеть под руку, так я тебе еще раз снотворное выпишу!.. Хуком справа…
«Снотворное» не понадобилось - Сергей уже и сам отключился, «предоставив» Александру возможность принимать решения.
«…Так! Что мы имеем на сегодняшний день? - Подумал он, глядя на восходящее над песчаными дюнами солнце. - Пятьдесят километров до оазиса, где остановилось племя… Сергей без сознания и может умереть от болевого шока - значит идти придется быстро и днем… Отдыхать?.. Тоже надо, иначе не доволоку, а он сам идти вообще не сможет - коню понятно!.. Значит… Пора отправляться в дорогу - время дорого!..»
И он опять засуетился у ближайших кустов:
- Ща я тебе тележку сооружу сооружу, старый «друг»… И пойдем помаленьку… Ну, не бросать же тебя здесь, посреди пустыни, в самом деле!.. …Полчаса ушло на то, чтобы найти пару подходящих кустов и срубить довольно ровные, а главное крепкие, жердины.
Потом Александр привязал к ним, «своими» же ремнями, два ружья для подводной охоты, которые не бросил, а все это время нес за спиной, и оплел их уже более тонкими ветками, устраивая носилки.
Потом, кое-как устроил на одном конце «хомут», благо дело он знал что это такое, прожив несколько лет в племени туарегов, которые пользовались этим «благом цивилизации», запрягая в свои повозки ослов или мулов. Этот довольно крепкий «хомут» Александр тоже сплел из тонких веток…
На постройку всего этого сооружения у него ушло часа полтора…
- Так, Сергей… - Он разговаривал с раненым, но, больше с самим с собой. - Давай-ка ты укладывайся в эту повозочку, а я тебя катать буду… Попробуем на своем горбу, насколько легкий хлеб у того вьетнамского рикши, мать его!..
Он кое-как закрепил бессознательно раненного на носилках, повесил себе на шею оставшееся «свободным» последнее третье гарпунное ружье, впрягся в «повозочку» и потянул ее за собой.
- А вот теперь помогай нам Аллах!.. - Только и проговорил Туарег.
Он поставил сам себе задачу за сегодняшний день пройти как можно больше, потому, что понимал, что с каждым часом силы его будут таять под этим сумасшедшим солнцем, словно снег…
- Ну, что? Поехали, прокатимся по Аравии, бывший друг? Время не ждет!.
Он дернулся вперед, впрягшись в эти «носилки», и понял, что сегодня, если ничего не случится уже и с ним самим, то он сможет пройти довольно много - Сергей, как оказалось, был не очень тяжелым. Да и, как бы там ни было, а плечи Барракуды принимали на себя всего половину веса - вторую половину нес его «напарник» по спасению раненного, пыльная африканская земля… …Сергей довольно бодро зашагал в пустыню, распевая себе под нос песни, к которым привык на службе в Легионе… …Он тянул, как паровоз эти носилки-волокуши, и пел, как заведенный……Беспощадное солнце Аравийской пустыни, казалось, совершенно его не беспокоило, хотя пот катился большими солеными каплями по его лицу, по рукам и спине…
Александр просто «отключил» в своей голове тот участок мозга, который отвечал за усталость - так его учил делать еще тренер по самбо в ДЮСШ, странное дело, но он его вспомнил, и вспомнил все его наставления:
«Не надо думать об усталости, и не будешь уставать! Не жалей себя и всегда будешь сильнее своего противника!»…
И еще он вспомнил слова своего инструктора во Французском иностранном Легионе:
«Настоящий солдат, сначала бежит, сколько может, а потом еще столько, сколько надо!..»
Именно теперь и наступил этот момент - момент слова «Надо!»…
Надо было спастись самому, и спасти раненного!
Пусть даже теперь это был враг!..
20 июня 2008 г.
Москва. Следственный изолятор «Лефортово»…
Не тот случай!..
…Полковник Чеботарев смотрел пронзительным взглядом на человека, который всего три дня назад имел почти неограниченную власть, и пользовался ей не только в интересах государства, но по большей части, в своих личных интересах…
У Геннадия Алексеевича Чеботарева, который занимал генеральскую должность Заместителя Начальника Службы Собственной Безопасности ФСБ России, этой власти было не меньше, если не гораздо больше, но…
Он, потомственный «чекист», вот уже много лет, продолжал носить всего-лишь полковничьи погоны, и никогда не напоминал начальству о том, что пора бы уже стать генералом… Ездил только на служебной машине, ибо свою старенькую «Волгу ГАЗ-2410» он подарил единственному сыну на его свадьбу, а на новую машину денег так и не скопил… И уже девять лет жил бобылем в старой сталинской трехкомнатной квартире на Таганке, доставшейся ему после смерти родителей… Правда, была у полковника дача в ближнем Подмосковье в сосновом бору, куда он любил переезжать на лето, дабы отдохнуть от суеты и смрада большого мегаполиса, но и та была ведомственной, а не его личной…
В общем…
Полковник Чеботарев был самым настоящим бессребреником от ФСБ, полностью посвятивший себя своей службе…
И когда он сталкивался с такими вот людьми, как этот человек, который сейчас сидел за столом напротив, в комнате допросов, и когда у него были факты против таких вот «служак», Геннадий Алексеевич Чеботарев превращался для них в «Главного инквизитора ФСБ»… И убедить полковника в том, что человек преступил закон случайно, а не целенаправленно было крайне сложным занятием… …- Я был бы очень признателен вам, гражданин Гришин, если бы вы начали сотрудничать со следствием!
Мужчина, с кругами под глазами от бессонницы, только улыбнулся вымученно;