- Ты-ы-ы? - Александр слабой рукой ткнул в сторону девочки.
И все… Это отняло у него последние силы, и он, словно опавший осенний лист, завалился на подушки в полном изнеможении…
Но девочка поняла…
- А я - Амаль! Это означает «Надежда»! - И тут она слегка потупила взгляд. - Правда есть еще один смысл моего имени - «Желание»…
Это, произнесенное слово «Ты», было самым первым словом, сказанным Александром на чужом языке… Хотя… Видимо теперь этот язык должен был стать для него «родным», ибо никакого иного языка он не помнил…
Именно с того самого дня лейтенант Фельдъегерской службы России Александр Игнатьев стал превращаться в африканского кочевника-бедуина, туарега, который носил имя Инсар - «Победитель»…
Амаль свято верила в то, что этот ее «найденыш» справиться со своей болезнью, и готова была сделать для этого все!..
26 сентября 1998 г.
Красное Море…
Договор…
…Этот день был последним - египетские власти разрешили русским аквалангистам совершать свои погружения к затонувшей «Звезде Аравии» только до 26 сентября…
Да и погода…
Уже чувствовалось, что приближается середина осени - Красное море перестало быть «зеркалом», и уже начинало показывать свой беспокойный нрав - сезон подводных погружений закончился…
И сейнер, на котором находился полковник Гришин со своей «поисковой командой», грохоча цепью, поднял, наконец, якорь - пора было возвращаться в порт приписки… …- Ну что, майор? Не вышло у нас с тобой в этот раз?..
Это был уже глубокий вечер, в небе над морем повисли огромные «экваториальные» звезды, и сейнер уже полным ходом шел обратно, в порт Марса Аллам…
Гришин и Тесленко сидели в каюте полковника…
- Не получилось, товарищ полковник… - Майор сидел в каюте Гришина с угрюмым видом. - Ни хрена мы не нашли, Иван Сергеевич!.. Я уж начал думать, что новым Ихтиандром стал - из воды практически не вылазил!.. А все равно - пшик получился!.. Может, там и нет никакого пакета, товарищ полковник? Может зря все?
- Кто его знает?.. Может и так, Николай… - Ответил Гришин задумчиво.
Майор подождал несколько минут, глядя на задумавшегося полковника, и произнес, наконец, угрюмо:
- Пойду я, Иван Сергеевич… Мужиков приободрить надо… Да и это… Если честно… Водки накатить хочется - две недели уже ни капли не принимал - душа требует!..
Гришин, не говоря ни слова, подошел к небольшому холодильничку, установленному в его каюте, достал из него литровую бутылку «Smirnoff №51», и разлил, не скупясь, эту пятидесятиградусную «жидкость» - по полстакана…
- Знаешь, Николай… - Проговорил полковник задумчиво. - Нам с тобой сейчас важен не сам результат, а «последствия его отсутствия»… Сейчас самое главное - пережить Это!..
- Все так сложно, Иван Сергеевич?
Гришин с глубокой тоской посмотрел на майора:
- Ты, Коля, даже не представляешь насколько… Генерал Елагин это «отсутствие» не простит!.. И мне в первую очередь!..
- Но ведь… Ведь можно же что-то сделать, товарищ полковник! - Майору полстакана водки с устатку видимо ударило в голову. - Мы же отпахали по полной программе!!!
- Начальство всегда интересовал результат, а не его отсутствие, майор… Тебе ли этого не знать!..
И ту майор Тесленко показал свой необузданный нрав:
- Да пошел бы он в глубокую, черную, негритянскую жопу этот наш генерал Елагин!!! - Рявкнул он, и долбанул кулаком по столу. - Сам бы попробовал столько понырять!!! И вообще!.. За два года в этом сраном Управлении он мне одни только выговоры и объявлял, да «неполное служебное соответствие»!.. А, между прочим, я работал не хуже других!.. Крыса тыловая!!! Гнида!!! А я же боевой офицер!.. Я такое видел, что ему и в страшном сне не приснится!!!… Сука!!! Дослужился до лампасов по блату, а теперь нас, «боевых», вообще не уважает! Крутит какие-то свои шашни с бандюками, на «Шестисотом Мэрсе» раскатывает, в трехэтажном доме живет!!!… Шкура он, бля!!!
И в этот момент словно молния ударила в мозг полковника:
«…Вот оно!!! Даже и искать никого не надо!!! - Подумал Гришин, остро вглядываясь в лицо майора. - Этот майор все сделает так, что ни одна мышь не подкопается! Благо, опыту у него!..»
- Слушай, майор… - Проговорил он. - Все то, что я тебе обещал - сделаю! Только…
- Только пакет мы не нашли! - Проговорил Тесленко угрюмо. - Так чего уж теперь-то?..
- А есть вариант, Николай!..
Майор поднял мутный взгляд на полковника:
- Я такого не вижу, Иван Сергеевич…
- Как ты относишься к нашему начальнику, майор?
- Генералов себе в командиры не выбирают, товарищ полковник - это Старая истина…
- А если появится такая возможность?..
- Это как это?
- Ну ты же и в спецназе служил, майор… Ведь знаешь же, что на генералов всегда охотились… На войне, ведь, всякое случится может…
- Так то на войне… В районе боевых действий!..
- Я мы, ты думаешь, сейчас разве не «в районе боевых»?.. - Проговорил Гришин, и прищурил глаза. - Враги, Николай, они тоже разные бывают!.. Или нет?
Майор, и это было видно, протрезвел в одну секунду:
- Товарищ полковник… Вы предлагаете…
- Я тебе, Николай, ничего не предлагаю!!!… Ты сам со своими мыслями разберись, майор… - Проговорил Гришин. - Только… Подумай и о том, что для тебя может измениться, если Начальником Управления стану я…
- Я все понял, товарищ полковник… - Проговорил майор. - Я подумаю…
27 сентября 1998 г.
Египет.
Скоро в Москву…
…И была у полковника Гришина очередная бессонная ночь, за которую он передумал все возможные варианты предстоящего разговора в Москве, в генеральском кабинете… Стать «козлом отпущения» Гришину совершенно не хотелось, и поэтому он натужно искал кандидатуру на эту роль…
Хотя нет… Не так…
Кандидатура у него была!
И, в общем-то, единственная - майор Тесленко!.. Для полковника Гришина этот майор-«залетчик» во всех отношениях был идеальной кандидатурой!..
То утро для полковника началось в 7.10 утра, с доклада одного из работников местного «торгпредства»:
- Иван Сергеевич, разрешите! - Раздался голос из-за двери после стука.
- Войдите!
На пороге кабинета возник довольно молодой человек:
- Мне поручено передать… Из Луксора наши люди сообщили, что «объект наблюдения» Сергей Кабанов в 7.00 покинул здание местного полицейского участка…
- Хорошо! - Ответил Гришин. - Наши люди его ведут?
- Нет, Иван Сергеевич…
- Не понял?
- Сергей Кабанов практически на выходе их полицейского участка…
- Что?!! - Рявкнул Гришин.
- Возможно, он заметил наших людей… Но… В общем, он поссорился с полицейским, который его оттуда вывел, сорвал с его кителя аксельбант, и, кажется, дал ему пощечину…
Гришина словно окатили ушатом холодной воды:
- Твою мать!!! - Проорал Гришин в бессильной злобе и швырнул на диван полотенце, которым до этого вытирал руки. - Где он?
- Видимо возвращен в камеру… По крайней мере на него опять надели наручники и вернули в участок…
- Вот же скотина! - Гришин был готов рвать и метать. - Сволочь уголовная! Он же теперь вообще неизвестно насколько сядет!
- Именно так, Иван Сергеевич… - Проговорил работник «торгпредства». - По местным законам теперь его будет судить внутренний, тюремный суд, и о его решении узнает только осужденный…
- Соскочил все-таки, сволочь… Соскочил с моего крючка…
Молодой человек посмотрел на разозленного полковника ФСБ, и несмело произнес:
- Разрешите идти?
- Отставить! - Рявкнул полковник, сидя на диване. - Значит так!.. Первое - подъем всей группе!
- Ваши люди уже не спят…
- Второе! - Гришин напрочь проигнорировал замечание. - Объявить экстренный сбор! Третье - выезд через пятнадцать минут!
- Но наши водители…