— Если вы действительно хотите поужинать, то, я думаю, мы можем сделать это на пляже. Как я понял, вам известны здесь все укромные уголки. — Она уколола его взглядом, и он быстро добавил: — А также многолюдные места.
— Мне кажется, нам лучше отправиться на общий пляж, — сказала она ровным сухим голосом, но на губах у нее появилась улыбка, и Джек облегченно вздохнул. Для большей безопасности он решил вновь прибегнуть к силе своего обаяния, позволявшего расположить к себе собеседника, держа его при этом на необходимом расстоянии. Усмехнувшись, он подмигнул Эйприл и сказал:
— Но вы должны помнить, леди, что за мной остался поцелуй. Вы не боитесь так рисковать?
Джек стоял достаточно близко к ней, чтобы заметить мелькнувшую в ее карих глазах вспышку желания, на какую-то долю секунды замутившую их, прежде чем она успела отвести взгляд, и чертыхнулся, мысленно выругав себя за то, что дразнил ее. А потом подумал, что ей следовало сменить юбку на шорты, если они собирались отправиться на пляж.
— Не нужно отвечать, — сказал он и, взяв в руки корзину, добавил: — Я потащу провиант, а вы понесете одеяло. По рукам?
— По рукам! — Свернув узорное хлопчатобумажное покрывало, она повернулась к дверям, и он отступил в сторону, чтобы дать ей пройти. Она спустилась с крыльца и, не оглядываясь, зашагала вниз по дорожке.
Эйприл мельком взглянула на часы и снова принялась следить за происходившей на пляже игрой. Ей самой не верилось, что вот уже два часа, как она валяет дурака. Но мысли о том, что у нее масса проблем, а она бездельничает, мгновенно куда-то улетучились, как только она посмотрела на Джека. Его обнаженная грудь распрямилась, а рука превратилась в комок мышц, когда он, взлетев в воздух, с силой послал волейбольный мяч через сетку. Судья засчитал этот удар за нарушение правил, и Эйприл, не помня себя от возмущения, вскочила на ноги, крича и улюлюкая вместе с толпой многочисленных зрителей.
Не слыша себя, она выкрикивала в адрес судьи какие-то ругательства, пока до ее сознания, наконец, не дошло, что все это время она грозилась уволить его, если он не изменит своего решения. Она быстро огляделась, но никто не обращал на нее внимания. Все глаза были прикованы к волейбольной площадке и вот уже целый час не отрывались от нее.
С какой-то идиотской улыбкой на лице Эйприл снова плюхнулась на одеяло и принялась вертеть в руках последний кусочек манго.
После того, как они не спеша закончили свой ужин, состоявший из салата из тунца и свежих фруктов, приправленный непринужденной беседой на отвлеченные темы, Джек предложил прогуляться по пляжу. Эйприл отказалась. Не потому, что ей не хотелось этого. Наоборот, ей очень хотелось пройтись с ним по побережью. Но она подумала, что Джек, должно быть, прав, говоря о самоконтроле. Наверное, и в самом деле, не следует давать волю своим чувствам, так быстро воспламенявшим их, когда они находились рядом. Даже несмотря на то, что в течение всей их трапезы Джек был настоящим джентльменом, ее сердце не переставало бешено колотиться.
Она намеревалась и дальше вести себя с ним честно и открыто, но так как у нее совсем не было уверенности в том, что она сможет спокойно идти с ним рядом, держа его за руку, и не попытается затащить его в первую же попавшуюся им пустую кабинку для переодевания, чтобы там подставить ему губы для поцелуя, то ей пришлось отказаться от прогулки. Он только улыбнулся и не стал уговаривать. Она не знала, как расценить такой ответ, но, когда сразу после разговора Джек ушел на волейбольную площадку, она почувствовала себя не в своей тарелке. Эйприл с трудом дождалась конца первой партии, но Джек решил продолжить игру.
Проследив за его еще одной эффектной подачей, в результате которой его команда стала выигрывать, Эйприл принялась укладывать корзинку. Целый час она провела на этом одеяле, почти что влюбленным взглядом наблюдая за великолепно сложенной фигурой Джека. Пора было подумать о работе.
Она не собиралась прерывать игру, но уйти незамеченной тоже не хотелось. Она поднялась и стала отряхивать песок со своих белых шорт, в которые она переоделась перед пикником, и вдруг почувствовала, что чья-то теплая рука схватила ее за локоть. Вздрогнув от неожиданности, она подняла голову, но тут же облегченно улыбнулась, встретившись взглядом с уже не чужими ей полупрозрачными зелеными глазами.
— Наше время истекло, да? — спросил он хрипловатым голосом, с трудом переводя дыхание после игры, и она снова почувствовала, как ее охватывает волнение.
— Мое — истекло. — Она улыбнулась, сощурившись от яркого солнца. — А вы отправляйтесь на площадку и заканчивайте игру.
Глаза Джека расширились от удивления. Из-за его большой фигуры ей было не видно игроков, зато хорошо были слышны их голоса, звавшие Джека. Обернувшись, он махнул им рукой, потом снова повернулся к ней.
— Вы это серьезно говорите?
— Вы же в отпуске. Дорогу в свой кабинет я в состоянии найти и сама. Идите-идите. Играйте.
Она хотела добавить, что, по ее мнению, он может позволить себе хоть немного развлечься, расслабиться и ни о чем не думать. Но, взглянув в его светлые глаза, поняла, что этого делать не стоило.
— Правда?
— Считайте, что это приказ хозяйки курорта.
Его губы растянулись в улыбке, и он совсем близко подошел к ней.
— Мне очень нравится, когда ты приказываешь мне. Увидимся позже. Я обязательно зайду к тебе.
— Скорее всего, я сегодня буду работать допоздна. — И, посмотрев на его нахмуренные брови, она добавила: — Даже сам Джек не в состоянии решить за пару дней всех проблем «Рая». Поэтому отдыхайте и наслаждайтесь всем, что может предложить наш «Рай».
— Мне показалось, я именно этим и занимаюсь. — Эйприл отступила на шаг, но Джек удержал ее за руку, нежно сжав ее ладонь в своей. Его голос был очень тихим, и только она могла слышать его. Он не скрывал своего раскаяния от того, что его фраза прозвучала двусмысленно. — Не обижайся, Эйприл. Я совсем другое имел в виду. Если бы я действительно считал тебя одним из развлечений «Рая», то наверняка стал бы снимать свое сексуальное напряжение не игрой в волейбол на почти сорокаградусной жаре, а гораздо более приятным способом.
Глаза Эйприл расширились, заставив Джека снова улыбнуться.
— Так ты, значит, вот почему…
— Ну да. Целый час. И если ты не перестанешь смотреть на меня таким взглядом, то я за себя не ручаюсь. — Крики, просившие Джека вернуться на площадку, становились все громче и нетерпеливее, но он никак не мог оторвать от нее взгляда. — Ты будешь в своем кабинете весь вечер?
— Да, за исключением нескольких минут перед началом ночного представления. В это время я обычно приветствую гостей и рассказываю им о нашей развлекательной программе на следующие дни.
— Это правда, что ты говорила мне раньше?
Эйприл настороженно взглянула на него, потом в недоумении пожала плечами.
— Что ты имеешь в виду?
— Что ты не станешь меня обманывать и не убежишь от меня.
— Но ведь я здесь, с тобой, на пляже. Разве не так?
Джек улыбнулся во весь рот, показав ровный ряд белых зубов.
— Да, похоже, что так. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я сделаю вот так.
Прежде чем она успела понять, что он делает, Джек притянул ее к себе и коснулся ее губ своими губами. Поцелуй был напористым, жарким и показался слишком коротким.
— На этот раз была моя очередь, ведь так? — прошептал он ей на ухо.
Онемевшая Эйприл сумела только кивнуть головой, но раздавшийся свист болельщиков тут же вернул ее на землю. В следующую секунду возле них приземлился мяч, обдав их ноги брызгами песка, и Джек отступил в сторону. Ударив носком ноги по мячу, он заставил его подскочить, поймал его и снова взглянул на Эйприл.
Она могла поклясться, что его глаза ищут на ее лице признаки недовольства его поведением. Но как она могла осудить его? Ведь она еще раньше — тогда, под деревом, — дала ему зеленый свет. Эйприл ответила на его пытливый взгляд улыбкой, и его дерзкая насмешка опять появилась на лице.