Артем вспомнил, как они шли ночью по степи с выключенными фарами, ориентируясь только на свет красных габаритных огней идущего впереди колонны уазика с пулеметом на самодельной турели. Прибыли вовремя.
Иловайск всю неделю с момента первого штурма обстреливала украинская артиллерия, многие дома уже лежали в руинах. Как правило, украинские "освободители" имели весьма слабое представление о дислокации республиканских войск, а потому "накрывали" районы города по площадям.
Разрушения, которые увидел в городе Артем и другие танкисты, вызывали жгучую ненависть к бандеровцам. Немногословный Кайзер играл желваками, взгляд его карих, почти черных глаз не предвещал врагу ничего хорошего. Атаман, напротив, сдвинув свою знаменитую кубанку на затылок, крыл "бандерлогов" семиэтажным забористым матом.
Командиры подразделений, защищавших Иловайск, на совещании хмурились, но оставались предельно сосредоточенными. Уже всем стала понятна основная задумка вышестоящего командования: заманить украинских силовиков в город, а потом измотать их уличными боями, окружить и уничтожить.
Не имея почти никаких разведданных, карательные нацбатальоны, Правый сектор и украинские армейцы сунулись в капкан, который должен был вот-вот захлопнуться. По их данным, Иловайск защищала всего лишь жалкая кучка "сепаров" с легким стрелковым оружием, численностью примерно три сотни человек.
А на самом деле украинских карателей "горячо встретили" закаленные Славянском воины батальонов "Спарта" и "Сомали", "Восток" и чеченцы-добровольцы из батальона с названием, которое ничего хорошего врагу не предвещало — "Смерть".
Народное ополчение Донбасса оказалось отлично вооружено и экипировано, люди были обучены тактике штурмовых групп в городских условиях, а мотивация защитников родной земли и их союзников просто зашкаливала.
Вот этого не учли бандеровские каратели, думали — как только придут сюда с автоматами, так Донбасс и поднимет "лапки кверху"…
Общую мысль ополченцев, как всегда, категорично высказал "Атаман": "А вот хрен им рабоче-крестьянский на всю глотку! У самих автоматы нашлись…"
Вернулись бойцы "Спарты", закрепиться на перекрестке им не удалось — слишком сильный огонь националистов.
— Их там сотня, наверное, окопалась. Заняли наш брошенный блокпост на перекрестке, поставили "Агэ-эс" и пулемет — в лоб не подступишься. И с пятиэтажки справа, сука, пулеметчик работает вместе со снайпером. Леху-Малого гады зацепили!.. А чуть дальше стоит ихний бронированный КамАЗ с "крупняком" в кузове. Метет так, что нам и не подойти. И у этих рыл бандеровских вооружения — прилично! — докладывал, перекрикивая шум двигателя и звуки выстрелов командир "спартанцев" с позывным Шахтер, взобравшись на башню.
Артем Чернов внимательно слушал и кивал.
— Слышишь, а мирных в том доме нет?
— Не-а, всех оттудова, слава богу, эвакуировали дня два тому назад.
— А что за черти эти бандеровцы? Если с такой экипировкой и вооружением…
— Да хрен его знает… — пожал плечами Шахтер. Он был в старом, еще советского образца "бронике", поверх него — подсумки с автоматными магазинами и гранатами. В руках — потертый АКМ с подствольником. — У них ленты из красного скотча на рукавах и на касках.
— А, так это же батальон "Азов" — те самые отмороженные нацисты, которые выбили наших из Мариуполя! — обрадовался неожиданной встрече Артем. — Тогда слушай, как поступим, вы же там все разведали…
— Женька, давай вперед на малых оборотах, — приказал Чернов, разворачивая командирский прибор наблюдения. — Наводчик, триста метров, блокпост. Осколочным — огонь!
— Есть!
Приземистый танк Т-72Б, выдвинувшись из-за поворота улицы чуть вперед, жахнул по блокпосту — практически в упор, 125-миллиметровым снарядом. Дымно-огненный фонтан взрыва смел к чертовой матери и расчет автоматического станкового гранатомета, и пулеметчика. Ошметки тел ляпнули красным по стене ближайшего дома.
— Наводчик, вправо "на десять часов" пятиэтажка. По метке трассеров — осколочным огонь! — скомандовал Артем.
— Понял! — Гришка нажал электроспуск пушки на "Чебурашке" джойстика системы наведения оружия.