Подосадовав, Виктор Петрович выключил свет настольной лампы, стоявшей на полу у дивана, повернулся по своей привычке лицом к стене и уснул.
Проснулся он оттого, что где-то с гулким выстрелом от пускача, как обычно, завелся трактор. Затарахтел, защелкал. «Не соловей?» — подумал с кислой усмешкой Виктор Петрович, и вдруг совершенно отчетливо вспомнил вчерашнюю записку, вскочил с постели, нашел под диванным валиком ручные часы, а поднеся их к глазам, увидел, что уже половина десятого. «Вот это да! Все вчерашний поход. Вот уж вымотал, так вымотал». Быстро оделся и не завтракая, хотя бутерброд, заботливо сделанный впрок Ниной, лежал на столе, вышел из кабинета. В коридорах первого этажа уже раздавались голоса, кто-то смеялся, кто-то, словно нарочно изо всей силы топоча, бегал по физзалу. Школа после летнего перерыва оживала. «Нехорошо получилось — проспал». Не успел он так подумать, как увидел, что навстречу ему по лестнице спускается озабоченная Нина.
— Мальчишек нет! — сказала она. — Андрея и Коли. Всех собрала, — все-таки начало занятий, надо готовиться, — а их нет. Шла мимо дома Головниных, мать белье стирает. Спрашиваю, так, на всякий случай: «Андрей еще дома?» Она отвечает: «С утра убежал. Колька за ним чуть свет заходил, чаю даже не попили!» Куда бы это они?
— Нехорошо! — сказал Виктор Петрович. — Случилось что-то непонятное, — и он достал из кармана записку.
Прочитав ее, Нина встревожилась еще больше.
— Ах, следователи, воины! Опять они что-то затеяли… Недаром я всю ночь не могла уснуть. Помните выстрел?.. Надо немедленно идти к землянке. Бегите в сельсовет, пусть несколько вооруженных человек — охотников, идут тоже в лес. А я сбегаю за Таней, возьмем Акбара и пойдем.
— Я, наверное, не должен вам этого говорить, но в деревне есть человек, который нам нужен. Он вооружен и полностью в курсе дела. В первую очередь надо предупредить его…
— Ах вы конспиратор! А я-то думала — вы простак. Ну что же, идите за вашим вооруженным человеком. Встречаемся у моста?
— Да, у дороги в лес.
Через полчаса Виктор Петрович и одетый в форму лейтенанта милиции Сережкин подходили к Ужовке. У моста их ждали Нина и Таня, около воды вертелся, разглядывая снующих водомерок, Акбар.
— А я-то все удивлялся. Прохожу по деревне, вижу собаку, и думаю: чей же такой породистый пес? — сказал Сережкин. — Небось не обучена?
Таня, бросив взгляд на него, спросила:
— Акбар, сколько пуговиц на кителе?
Пес с видимым удовольствием пролаял четыре раза.
— С ума сойти можно, — Сережкин потрогал пуговицы. — Она у тебя, случайно, не из цирка?
Но тут недовольно вмешалась Нина:
— Вам весело? Лучше послушайте, что Таня с мальчишками вчера узнала на старой мельнице. Таня, расскажи!
Слушая девочку и перебрасываясь на ходу короткими фразами, они заспешили по дороге. Быстро прошли сосновые перелески, дошли до болота. Дождя давно не было, вода на тропинке стояла по щиколотку, девушки пошли дальше босиком, Сережкин не стал снимать сапоги, Виктор Петрович задержался было, потом махнул рукой и зачавкал ботинками. Войдя в середину болота, свернул на тропу, ведущую к землянке.
— Осторожно, тут недалеко, — сказал Виктор Петрович. — Как считаете, подходить надо вместе?