Застигнутые врасплох и неготовые к неистовому напору нападавших, экипажи танков «В» и Н39 из французской 1-й ПКД стали легкой поживой для немецких танковых орудий в одном из сравнительно нечастых для кампании 1940 г. крупных боев танков с танками. Разыгравшееся побоище продемонстрировало не только превосходство приемов руководства боем и тактических воззрений немецких командиров. но также особо подчеркнуло важность скорости и внезапности в такого рода столкновениях. Кроме того, бой показал, сколь устарело уже танковое вооружение, представленное слабой и малоэффективной 37-мм пушкой в сражении с «толстокожими» машинами противника. В результате с этого момента начался процесс интенсификации соревнования между пушками и броневой защитой.
Переброску танков «В» и 1139 1-й ПКД. достигших района Эрмегона, Флавиона и Корена в ранние часы 15 мая, ни в коем случае нельзя оценить как протекавшую нормально, вследствие перегруженности заполненных беженцами и военным движением дорог во время марша от Шарлеруа. Смятение и паника нарастали. Обе полубригады – как «В», так и «11» – достигли района сосредоточения едва ли не на последних каплях горючего, проделав 38-км марш на низких скоростях за 14 часов. Несмотря на активность вражеской авиации, попытки прятан, техник) поддеревьями или в ближайших рощах не предпринимались. Танки стояли открыто, при этом экипажи не подозревали о близости смертельной опасности, поскольку никто не позаботился отправить боевое охранение из легких частей разведки в восточном направлении. 66-й танковый батальон подполковника Зиксниуса, возглавлявший наступление 25-го танкового полка в направлении Флавиона, подобной неоправданной роскоши себе не позволял. Дозорные бронеавтомобили и мотоциклисты 7-й танковой дивизии обнаружили полубригаду «В» и сообщили о ее местонахождении по рации Зикениусу, который применил прием, побудивший дивизионного командира, генерал-майора Роммеля, сравнить разыгравшееся сражение с морским боем. Таким оно и выглядело, но только со стороны немцев. Вражеские тяжелые танки стояли неподвижно, заправляясь из цистерн наконец- то прибывших бензовозов горючим. Некоторые из их водителей добрались до сосредоточения бронетехники во второй половине дня, страшно вымотанные трудным переходом. Энергичный Зикениус и представить себе не мог, что противник своим разгильдяйством приготовит ему такой подарок. Он тут же построил танки и 37-мм противотанковые пушки клином. Руководя действиями атакующих с переднего края, подполковник мог на основе собственных наблюдений убедиться в верности донесений разведки и уверенно вывести две головные танковые роты на огневые позиции.
РАЗГРОМ 1-й КИРАСИРСКОЙ ДИВИЗИИ
На панораме изображен бой в момент самого разгара. немецкие PzKpfw 38(l) бьют из 37-мм орудий с расстояния 200 м и менее, целясь в более слабые борта и вентиляционные решетки танков «В». PzKpfw IV накрывают огнем 75-мм орудий грузовики и экипажи около них, поскольку фугасные снаряды пушек с низкой начальной скоростью полета снаряда почти не причиняли урона хорошо бронированным французским танкам.
Из-за естественных укрытий вблизи поля боя. согнувшись за щитами, вступают в сражение расчеты 37-мм противотанковых орудий. С севера на звуки битвы спешит бронетехника из состава 5-й танковой дивизии, бойцы которой, прослышав о легкой поживе, тоже стремятся принять участие в праздничном пиршестве соседей-победителей. Однако их не ждала такая же удача, как та, что выпала на долю удальцов Зиксниуса. На сей раз французы успели приготовиться, поскольку у врага отсутствовал элемент внезапности. Вот и результат: потери 5-й танковой оказались заметно выше урона, понесенного 7-й дивизией. А тем временем Роммель, для которого боевое соприкосновение под Флавионом стало лишь звеном в цепи блестящих успехов в деле уничтожения деморализованного и теряющего волю к борьбе противника, уже отдавал указания 25-му танковому полку развивать успех и двигаться в направлении Филиппвилля, чтобы скоро сокрушить полубригаду «11» под Кореном, вследствие чего танковый парк 1-й 1 1КД сократился до каких-то 50 единиц, да и тем остались лишь немногие часы службы. Разгром был полным.
ДИСПОЗИЦИЯ 66-го танкового батальона в «морской битве» на суше – в ходе немецкой атаки против 1 -й ПКД под Флавионом. Танковый клин продвигается в направлении противника, при этом машины каждой роты поворачивают пушки так, чтобы вести максимально плотный огонь в любом направлении, прикрывая одни других с флангов, с фронта и с тыла. Командиры находятся на переднем крае, принимая решения немедленно на основании динамично меняющейся обстановки, отдавая приказания по рации. Мотопехота следует позади под прикрытием, везя на буксире противотанковые пушки, а артиллерия обеспечивает тыл, по-лягушачьи перепрыгивая с одной огневой позиции к другой. Тем временем разведка на бронеавтомобилях прощупывает местность впереди и прикрывает фланги.
В последовавшем затем бою французы показали себя лучше, хотя остатки полубригады «В» подверглись трепке под Эрметоном от 31-й танковой бригады полковника Вернера, однако и французы тоже сумели нанести немцам более весомый урон. Первой весточкой о присутствии поблизости немцев для одного из командиров роты танков «В» стал снаряд, который получила в бок его машина, хотя поначалу командир приписал попадание случайному выстрелу кого-то из своих. Разозлившись, он сделал пять выстрелов из 47-мм пушки в направлении противника, а потом двинулся вперед. Тотчас же водитель заметил среди деревьев танк, по которому представлялось возможным выстрелить из 75-мм орудия, просто потому что машина находилась прямо на пути. Ближайший немецкий танк вспыхнул, экипаж бросился вон из машины. Но только теперь командир заметил с левого фланга от себя несколько крупных немецких танков, некоторые из которых, похоже, горели.
– РАДИАТОРЫ У МЕНЯ БЫЛИ РАЗБИТЫ, моя 75-я получила попадание в ствол и ее заклинило на максимальном откате. Я продолжал дело из 47-й».
В поисках более безопасной огневой позиции южнее командир попал под сильный обстрел 105-мм полевых пушек, когда в бой против французов включилась немецкая артиллерия. Потери росли.
– С дистанции я заметил «Гар» с открытой дверью башни… справа подбитий танк из 28-го. Немецкие танки образовывали как бы полукруг, всего я насчитал их приблизительно от 50 до 60. Я приказал своей роте отходить… «Урк» и «Изер» медленно откатились, а «Геро», как я увидел, загорелся…»