– Степан, объясни старику как можно составлять планы, когда оружия нет? И как пускать его в бой неиспытанным? С английскими экипажами?
– Вижу, сердцем ты – юный до сих пор, раз мне столько вопросов задаешь. Говоришь, оружия нет. Зачем тогда я тебя в Гатчину зову, а не вытащил сюда Романова? Бой – наилучшее испытание, а что в бронеходах англичане погибнут, так мне их меньше жаль. К тому же команды смешанными будут, нам тоже опыт пригодится.
– Креста на тебе нет, Степа. В могилу загнать хочешь… А в нее так и так пора. Поехали!
Обычно потемневший и укатанный до ледяной твердости снег около Офицерской воздухоплавательной школы оказался разрыт и разорван, как честь институтки, заблудившейся в портовом районе. Доносившийся издали сердитый рокот тринклер-моторов заглушил робкое тарахтение авто, на котором адмиралы и генерал прикатили на базу тракторного департамента Главного инженерного управления. Если Берг был свидетелем первого пробега и даже сам посидел за рычагами, Макаров и Брусилов увидели гусеничные машины воочию впервые.
Единственное сходство, роднящее бронеход с первым трактором Т-1, осталось в гусеничном движителе. Вместо решетчатого помоста раму сверху накрыл броневой колпак. Исчезла дымовая труба, выхлоп хлестал откуда-то из-за кормы и был на порядок жиже, чем у паровых агрегатов. В передней части клепаной железной коробки грозно высились две башенки с пулеметами «максим».
Один из них тормознул неподалеку от гостей. Из открывшегося верхнего люка вылез Романов, полный собственной значимости и достоинства.
– Алекс, это и есть твой протеже? – Адмирал сотни раз наблюдал взлет недюжинной гордости у людей, впервые поймавших за хвост птицу жар-успеха, потому не мог не ерничать. – Ипполит Владимирович, бросьте важничать. Ежели Берг вам дело не подсуетил, до сих пор бы лампочки вкручивали.
– В переводе на русский язык сие означает, что мой друг, Степан Осипович Макаров, рад с вами познакомиться. Здравствуйте, Ипполит. А это Алексей Алексеевич Брусилов, не моряк, но тоже хороший человек.
Романов хотел нахмуриться и против воли заулыбался. Он бросил горящие дела и принял роль провожатого.
– Нам поступила команда подготовить полсотни бронированных машин с пулеметами для отправки в Китай. Кроме того, Россия продает Британии все паровые трактора Т-1, у нас остаются только с тринклер-моторами, – инженер хлопнул по серо-зеленой броне жестом хозяина, ласково шлепающего по крупу призового скакуна. – Наш малыш с броней набрал восемь тонн полной массы, если считать с полными баками, экипажем и боекомплектом. ГАУ обещает полуторадюймовую пушку, или тридцать семь миллиметров. У нас принято считать метрическими мерами, в память о Василии Менделееве. Пока вооружаемся тем, что есть. Лобовой лист толщиной двадцать миллиметров должен защитить от шрапнели даже с трубкой на удар. Башни – пятнадцать миллиметров, борт, верх и корма – по десять.
– А башни почему именно две? – спросил Брусилов.
– Расчет на тактику прорыва через полевые укрепления. Бронеход должен преодолеть траншею и расстрелять засевшую в ней пехоту на обе стороны. Обратите внимание, сзади съемный длинный крюк. Он для прохождения особо широких рвов.
– В девятьсот пятом на трактор двух человек сажали, – заметил Берг. – А ныне?
– К сожалению, без механика пока никак. Поэтому четверо, включая водителя и двух стрелков.
Брусилов вскарабкался на броневой лист и проскользнул в люк. М-да, не то что на коне. Вокруг железо, места – кот наплакал. Посмотреть вперед доступно лишь через оконце, которое и то запирается в бою, превращаясь в щель. Для обзора перископ, про подобное он читал применительно к подлодкам.
Генерал перебрался на место пулеметчика. Тесно, но хоть какой-то обзор через прицел. Оружие вверх-вниз поворачивается на цапфах и вправо-влево вместе с башенкой.
Он снова вылез наружу, стал напротив передка и представил, что несется с шашкой наголо впереди полка на такую железяку, из которой строчат два «максима», а ее саму ни одна пуля не берет. Бр-р!
– Предсерийный образец, – подсказал Романов. – Шасси многократно опробовано на тракторе, не подведет. Ныне занимаюсь технологией массовой сборки, проверяю удобство лючков для доступа и обслуживания. Хотя, понятно, военное применение принесет сюрпризы.
– А как назвали, Ипполит?
– Пока Б-1. Не в вашу честь, извините, Александр Маврикиевич. Просто «Бронеход-1». Как только армия примет первые пятьдесят штук, ставим на платформы, пакуем вагоны с запчастями, и вперед, на Дальний Восток.