Плечом к плечу сражались воины 40-й гвардейской и введенной в тот день в бой 1-й польской танковых бригад. Поддерживая наступление 313-й стрелковой дивизии, первая из них овладела юго-западной, а вторая северной окраинами Кляйн-Катца.
Танки действовали мелкими группами в составе штурмовых отрядов, в которые входили также пехота, артиллерия и подразделения саперов. Их хорошо организованное взаимодействие и обеспечило успех. Так, рота старшего лейтенанта И. Я. Шевеленко из 134-го отдельного гвардейского саперного батальона в короткий срок под огнем врага построила два моста через р. Качу южнее Гдыни, обеспечив быструю переправу боевых машин польских танкистов. Она также разминировала две шоссейные дороги, тянувшиеся на Гдыню из Виттомина и Кляйн-Катца. Наконец, доблестные саперы обеспечили танкам возможность преодолеть противотанковые рвы в районе Кляйн-Катца и в самой Гдыне.
К исходу 24 марта 1-я польская и 40-я гвардейская танковые бригады прорвались к южной окраине города-крепости, 44-я и 45-я — к юго-западной. Теперь Гдыню плотным полукольцом окружили войска двух корпусов — 134-го стрелкового и 11-го гвардейского танкового. Но и после этого враг продолжал оказывать отчаянное сопротивление, хотя оно стало абсолютно бессмысленным.
Еще двое суток участвовал 11-й гвардейский танковый корпус в боях за Гдыню. Действия его соединений и частей сыграли большую роль в разгроме противостоявшей группировки врага.
Так, 25 марта после ожесточенных боев 45-я гвардейская танковая бригада полковника Н. В. Моргунова, взаимодействуя с пехотой 27-й стрелковой дивизии, овладела железнодорожной станцией Гдыня и высотой 103,0, что создало благоприятные условия для дальнейшего наступления. Этот успех в немалой степени был обеспечен отважными действиями экипажа младшего лейтенанта Д. И. Байченко. Находясь в составе группы танков, поддерживавших наступление одного из стрелковых батальонов, он уничтожил вражеский танк, 2 крупнокалиберных пулемета и до 40 солдат и офицеров, прикрывавших подступы к городу.
Захват станции и высоты обеспечил развитие наступления как 45-й, так и 44-й гвардейских танковых бригад. Последняя под командованием полковника И. И. Гусаковского и 1454-й самоходно-артиллерийский полк подполковника П. А. Мельникова совместно с пехотой утром 26 марта сломили сопротивление врага и вступили в юго-западные кварталы города.
Здесь исход боя решили умелый маневр и меткий огонь танковой роты лейтенанта М. И. Бабкина. Когда наступающие достигли окраины города, они были контратакованы вражеской пехотой с танками. Наши стрелковые подразделения были вынуждены залечь. Но в это время на гитлеровцев обрушился огонь танковых пушек с фланга. Это ударила по врагу из засады рота лейтенанта Бабкина. Ее командир еще на рассвете заметил стоявшие за домами «пантеры» и заблаговременно вывел свои танки на выгодную позицию, прикрытую стенами полуразрушенных строений. Поэтому их огонь оказался неожиданным для гитлеровцев и привел их в смятение. Потеряв две «пантеры» и до сотни солдат и офицеров, противник отошел. Контратака была сорвана, и наша пехота устремилась вперед.
На этом участке была также захвачена важная высота, господствующая над юго-западной частью города. Гитлеровцы установили на ней два зенитных орудия и вели сильный огонь по наступающим. Задача подавить его была поставлена экипажу танка лейтенанта Ястребова. «Тридцатьчетверка» скрытно обошла высоту и вышла в тыл вражеским артиллеристам. Меткими выстрелами из танковой пушки оба орудия были разбиты. Путь и здесь был теперь свободен.
В течение ночи на 27 марта 11-й гвардейский танковый корпус совместно со стрелковыми частями овладел западными и южными кварталами города. После этого он был выведен из Гдыни, так как дальнейшее использование его в уличных боях было сочтено нецелесообразным. Здесь осталась вышедшая из оперативного подчинения корпусу 1-я польская танковая бригада, которая еще 25 марта одной из первых ворвалась в Гдыню с юга. После вывода 11-го гвардейского танкового корпуса из боя эта доблестная бригада продолжала вместе с советскими и польскими общевойсковыми соединениями громить гитлеровцев.
Теплым, братским было прощание с польскими танкистами. За время совместных боев воины корпуса крепко сдружились с ними. По условиям обстановки прощание было коротким. Но в нем ярко отразилась нерушимая боевая дружба Красной Армии и народного Войска Польского, окрепшая в сражениях. Расставаясь с 1-й польской танковой бригадой, командование корпуса вручило ей высокий отзыв о ее действиях в период наступления на Гдыню.