Мужественно и самоотверженно сражалась также рота противотанковых ружей 112-й танковой бригады. Помощник командира взвода этой роты кандидат в члены партии сержант И. П. Николаев подбил два средних танка. Даже будучи ранен в глаз, он не ушел с поля боя. Когда прямо на взвод пошли еще два танка, а его ружье оказалось перебитым, И. П. Николаев поднялся из окопа и метнул противотанковую гранату и бутылку с горючей смесью. Один из фашистских танков загорелся. Но в этот момент пулеметная очередь врага сразила героя.
Стойко удерживая свои позиции, корпус в боях с превосходящими силами противника, конечно, изо дня в день нес немалый урон. Подобно сержанту Николаеву, смертью храбрых пали в боях десятки наших воинов. Много было раненых. Особенно же чувствительными оказались потери материальной части. Учитывая это, командующий 1-й танковой армией 9 июля усилил корпус 60-м танковым, 66-м гвардейским минометным, 4-м и 12-м истребительно-противотанковыми артиллерийскими полками и двумя дивизионами 79-го гвардейского минометного полка. Одновременно нам были переданы в оперативное подчинение отошедшие части 90-й гвардейской стрелковой дивизии и подразделения 1-й и 10-й механизированных бригад 3-го мехкорпуса.
Это оказалось очень кстати. Ибо как раз 9 июля противник силами соединений своего 48-го танкового корпуса вновь предпринял наступление на этот раз на позиции 6-й мотострелковой, 112-й и выдвинувшейся слева от последней 22-й танковых бригад. Приданные на усиление и переданные нашему корпусу в оперативное подчинение части активно участвовали в отражении этого наступления, сражались стойко и храбро. Части 90-й гвардейской стрелковой дивизии действовали совместно с 6-й мотострелковой бригадой, а подразделения 3-го мехкорпуса — с 22-й и 112-й танковыми бригадами.
Наиболее ожесточенные бои происходили в тот день на участках наших танковых бригад. Как 200-я и 112-я, яростные атаки врага отбивала 9 июля 22-я танковая бригада полковника Н. Г. Веденичева.
Она была выдвинута мною из резерва еще днем 8 июля, когда резко осложнилась обстановка на участке 200-й танковой бригады. В тот день в 15 часов полковник Н. В. Моргунов донес: «Сдерживаю сильный натиск танков и мотопехоты противника на рубеже Верхопенье — перекресток дорог Обоянь — Верхопенье. Подвергаюсь сильному артиллерийскому и минометному огню и воздействию авиации противника, действующей группами по 20–25 самолетов. Несу большие потери»[66].
Как раз в это время и приближалась к Верхопенью форсированным маршем 22-я танковая бригада. Уже в 16 часов 8 июля она заняла оборону между 200-й и 112-й танковыми бригадами, на рубеже от западной окраины Верхопенья до впадения безымянного ручья в р. Пену, уплотнив таким образом боевые порядки корпуса.
В результате противник, предприняв с утра 9 июля атаку на этот участок, оборонявшийся накануне одним из ослабленных батальонов 200-й танковой бригады, теперь встретил еще более мощный отпор со стороны 22-й танковой бригады, имевшей к тому времени полный боевой состав. Она отбила все четыре атаки противника, понесшего при этом большой урон.
Особенно большого успеха добился взвод лейтенанта М. С. Антипова, уничтоживший восемь танков врага. Когда наводчик орудия командирской машины был ранен, лейтенант Антипов заменил его и двумя выстрелами поджег фашистский «тигр»[67]. Всего же 22-я танковая бригада в боях 9 июля вывела из строя 50 вражеских танков и уничтожила до шести рот гитлеровцев, а сама потеряла 9 средних и 3 легких танка[68].
К исходу 9 июля войска 6-го танкового корпуса прочно удерживали свои позиции. Однако его соединения и части были уже значительно ослаблены вследствие потерь, понесенных за четыре дня непрерывных тяжелых боев с превосходящими силами врага. Особенно велики были потери в артиллерии.
Что касается подбитых танков, то часть из них мы быстро восстанавливали благодаря искусству и самоотверженности личного состава подвижных ремонтных мастерских корпуса. Большая заслуга в этом принадлежала группе высококвалифицированных челябинских рабочих, составлявших ядро коллектива ремонтников. В дни июльских оборонительных боев мастерские работали круглосуточно, никто не думал об отдыхе. В результате ежедневно вновь вступало в строй свыше 30 ранее подбитых или неисправных танков, в том числе 6–7 машин получали средний ремонт и не менее 25 — текущий.
Но потери, которые мы несли, были в полтора-два раза выше. Причем часть танков получала столь тяжелые повреждения, что восстановить их в полевых условиях было невозможно. Вследствие этого с каждым днем число боевых машин, находившихся в строю, уменьшалось, и к исходу 9 июля оно составляло лишь половину первоначального числа. Еще хуже обстояло дело с артиллерией, ибо подавляющая часть поврежденных врагом орудий не могла быть нами восстановлена.