Разгромив противника, наши соединения выбили его из Чапаева, Красного Узлива и урочища Толстое, вновь выйдя на этом направлении на рубеж Раково — Березовка — западная окраина Верхопенья. Поздним вечером завершилось победой советских войск и грандиозное сражение в районе Прохоровки, в котором с обеих сторон участвовало до 1200 танков. Таким образом, как писал впоследствии Главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров, «острие танкового клина противника, надломленное в районе Обояньского шоссе, было окончательно сломлено»[72].
Действительно, провал попытки врага крупными силами танков прорваться в районе Прохоровки был в известной мере обусловлен и стойкой обороной советских войск на обояньском направлении. И немалая заслуга в этом принадлежит также воинам 6-го танкового корпуса. Вместе с другими соединениями 1-й танковой, частями 6-й гвардейской армий и другими он, несмотря на тяжелые потери, сдерживал и обескровливал наступавшую на этом направлении ударную группировку противника. Тем самым было выиграно время для выдвижения резервов Ставки и фронта из глубины, нанесения мощного контрудара, а затем и полного восстановления того положения, которое войска занимали до начала оборонительного сражения на южном фасе Курской дуги.
Кроме того, 6-й танковый корпус также не бездействовал в дни нанесения контрударов наших войск. Вечером 12 июля командующий 1-й танковой армией поставил ему задачу выдвинуться в район урочище Толстое — Красный Узлив — урочище Плотовое. С этого рубежа нам, согласно приказу, предстояло развивать успех 5-го и 10-го танковых корпусов в направлениях Раково, Сырцево, Верхопенье.
К 5 часам 13 июля части корпуса сосредоточились в указанном районе. Однако полученный нами вслед за тем приказ требовал перехода не к наступлению, а к обороне. Объяснялось это тем, что противник возобновил атаки на ряде участков. Разумеется, мы немедленно приступили к оборудованию занимаемого рубежа.
В течение дня он был хорошо подготовлен, и потому гитлеровцы, атаковавшие нас с утра 14 июля, встретили дружный отпор. Несмотря на малочисленность, части корпуса успешно отразили и все дальнейшие атаки врага, предпринятые им в тот день, а также 15 июля, видимо, с целью улучшения своих позиций. Характерно, что гитлеровцы теперь, после понесенных ими потерь, действовали небольшими группами и далеко не так напористо, как в предшествующие дни. Во всем этом чувствовался надлом их сил и, в особенности, духа. Несомненно, они уже видели провал планов своего командования.
Да, провал был полный. Операция «Цитадель», задуманная гитлеровским командованием как наступление с целью вновь повернуть в свою пользу ход всей войны, потерпела крах. Еще 12 июля, в день, ставший переломным в Курской битве, советские войска перешли в контрнаступление на орловском направлении. И у нас, на белгородском, противник 16 июля начал отходить, преследуемый соединениями Воронежского и Степного фронтов.
Дорого заплатил враг за свою последнюю попытку предпринять крупное наступление. Советские войска отразили все его удары, разгромив десятки фашистских дивизий и уничтожив тысячи их танков и самолетов, сотни тысяч солдат и офицеров. Достойный вклад в дело разгрома врага внес и 6-й танковый корпус. Его личный состав с честью выполнил поставленные задачи, проявив высокие образцы стойкости и беспредельной преданности Родине. За десять дней оборонительных боев корпус уничтожил 9935 гитлеровских солдат и офицеров, 409 танков, в том числе 127 «тигров», 14 самолетов, 81 артиллерийское орудие[73].
Родина высоко оценила мужество и отвагу воинов корпуса. Почти все они были награждены орденами и медалями. Первым в корпусе Героем Советского Союза стал командир танкового взвода лейтенант М. К. Замула.
Радостным был для всех нас день 18 июля 1943 г., когда командующий 1-й танковой армией в своем приказе по итогам оборонительных боев под Курском объявил: «Отмечая умелый маневр, героизм и отвагу, мужество и самоотверженность всего личного состава, большое поражение, нанесенное врагу в этих боях, Военный совет армии представляет 3-й механизированный корпус и 6-й танковый корпус к званию „гвардейских“… 22-ю танковую бригаду к ордену Красного Знамени»[74].
В соединениях и частях корпуса этот приказ вызвал новый подъем боевого духа. Куда девалась огромная усталость, накопившаяся за десять дней тяжелых, крайне ожесточенных кровопролитных боев! Но не только высокие награды вдохновляли советских воинов. Они были воодушевлены понятным каждому крупнейшим успехом войск Красной Армии, сорвавших наступательные планы врага и готовившихся нанести ему новые мощные удары и продолжать массовое изгнание захватчиков. К участию в этих новых боях, теперь уже наступательных, готовился и наш корпус.