Вслед за ним кинулись фашисты. Однако они выбежали через открытую входную дверь на улицу. Этой задержки отцу было достаточно, чтобы огородами добежать до леса и скрыться от погони.
Воспользовавшись суматохой, скрылись и мать с сестрами. Несколько дней они жили в другой деревне. Домой вернулись тогда, когда фашисты бежали: наши войска овладели Коростенем. Об отце долго не было ничего известно. Лишь позже узнали, что он снова был в рядах Советской Армии и погиб в бою за освобождение села Башковцы Тернопольской области. Там он и похоронен в братской могиле.
Глава VII. Разгром
Всесторонняя проверка. - Мальчик на Сиверской. - Смелость города берет. Подвиг комбрига. - Блокада снята полностью. - Партийное собрание. - Прием танков Волховского фронта. - Начальник и его помощники. - Укрощенные "тигры". - Фронтовые будни.
Возвратившись в Ленинград, я снова погрузился в работу. Дел было много. Командование в тот период потребовало всесторонней и глубокой проверки каждой части, подразделения, каждого танка и экипажа.
Создавались комиссия за комиссией, которые проверяли и перепроверяли. Может быть, это было и излишне. Так, по крайней мере, мне казалось. Но командование, видимо, знало, что делало. Потому что все равно каждая комиссия находила что-то новое, давала свои предложения, проверяла устранение недостатков. А главное - комиссии держали в напряжении части, способствовали поддержанию высокой боевой подготовки.
Бывая в частях, мы не только проверяли, но и помогали организовать ремонт и обслуживание танков.
Вспоминается случай, когда мне с группой офицеров было приказано переправиться через Кронштадт в Ораниенбаум, на плацдарм, где находилась наша приморская группа.
С трудом мы добрались до командующего бронетанковыми войсками приморской группы полковника М. И. Бат-лана. Уже не молодой, но очень подвижный, он искренне обрадовался нашему прибытию, тут же выделил нам двух офицеров и порекомендовал сегодня же выехать к танкистам майора Н. И. Лобанова.
Вскоре я убедился, что понятие "выехать" в условиях приморского плацдарма означало либо ползти, либо двигаться перебежками. И в основном - ночью.
Неделю мы пробыли в приморской группе. Помогли организовать ремонт аккумуляторов, разработали план-перечень работ для каждого подразделения, в котором отражались порядок и сроки ремонта, обслуживания и оказания технической помощи для каждого танка.
Когда полковник Батлан убедился, что дело налажено, он вызвал меня, поблагодарил всю группу и передал указание, чтобы к утру следующего дня мы явились в свой штаб. Извинился, что задержал на трое суток. Оказывается, об этом он просил разрешения у генерала В. И. Баранова.
Новая командировка совпала с началом операции Ленинградского фронта. Удар советских войск под Ленинградом намечался с двух направлений: от Пулково и южнее Ораниенбаума.
Подготовка к наступлению проводилась заблаговременно, тщательно и интенсивно. Во всех частях танкисты учились преодолевать эскарпы, противотанковые рвы, минные поля, бороться с противотанковой артиллерией противника.
В районе Токсово командующий войсками Ленинградского фронта генерал армии Л. А. Говоров, член Военного совета А. А. Кузнецов, начальник политуправления генерал-лейтенант Д. И. Холостов лично проверяли готовность танкистов к преодолению сложных препятствий. Применение танков-мостов, минных тралов, преодоление сложных заграждений на учебном поле в обстановке, приближенной к боевой, - все это было показано командованию. Мастерство танкистов было высоко оценено.
В 12-м учебном танковом полку, расположенном в Лесном, готовились механики-водители, командиры машин, наводчики. Помещения общежитии Политехническо-го института, его лаборатории превратились в боевую школу для тысяч танкистов. Командир полка полковник В. И. Михеев со своим штабом, опытными преподавателями сумели создать замечательную техническую базу, чтобы готовить подлинных мастеров боевых специальностей.
В ходе подготовки к наступлению особую трудность представляло сосредоточение ударной группировки войск на Малой земле - в районе Ораниенбаума. Этот участок фронта был отрезан от Ленинграда с суши. Пути по Финскому заливу просматривались и находились под постоянным огнем противника. Да и лед был не настолько толст, чтобы переправлять по нему артиллерию и танки.
В двадцати километрах северо-западнее Ленинграда находится поселок Лисий Нос, расположенный на берегу Финского залива. До войны он был излюбленным местом отдыха ленинградцев. На мысе когда-то была пристань, откуда пароходы отправлялись в Кронштадт. К ней подходила и ветка железной дороги.
В декабре 1943 года здесь накапливались войска для переправы на плацдарм. В окружающих рощах сосредоточились танки, артиллерия, боеприпасы. Днем на берегу запрещались какие-либо перемещения. Лишь с наступлением темноты к пирсу подходили корабли, на которые грузились боевая техника и воинские части, И потом без огней они отходили в сторону Ораниенбаума.
Командующий бронетанковыми войсками генерал В. И. Баранов, его помощники ночью, под ледяным ветром руководили погрузкой каждого танка. В темноте по обледенелому помосту с узкого пирса перебраться танку своим ходом на палубу корабля - дело трудное и опасное. Но танкисты с честью справились с задачей. 152-я танковая бригада (командир полковник А. 3. Оскотский) и 104-й танковый полк (командир подполковник Борисов) стали основной ударной силой армии на плацдарме.
* * *
В ночь на 14 января 1944 года я получил распоряжение выехать с группой офицеров в район Пулково. От Дворцовой площади до Пулково езды было всего час. На перекрестке дорог Пулково - Гатчина, Пулково - Красное Село мы были остановлены проходящими колоннами танков. Здесь же недалеко стояла группа офицеров-танкистов нашего штаба. Среди них - начальник штаба полковник Н. А. Полевой. Когда я представился ему, он передал указания генерала В. И. Баранова объехать все маршруты выдвижения танкистов и принять меры по ремонту отставших танков.
Нас было четыре офицера с двумя мотоциклами.
Я с капитаном Строгановым выехал на первый маршрут, а капитаны Б. И. Кольцов и К. И. Лунин - на второй.
В километре от Пулково мы натолкнулись на два танка, стоявшие на обочине дороги. Первый был исправный, но задержался для оказания помощи второму, у которого вышла из строя, по словам экипажа, электропроводка.
Здесь же стояла ремонтная летучка из технического замыкания.
Я приказал командиру исправного танка следовать в заданный район, а сам попытался установить причину неисправности проводки.
Провозился долго, но обнаружить неисправность не удалось. Решил снова начать проверку электросети.
И вот неожиданность! Неисправность оказалась там, где ее меньше всего ждали: отломилась от провода клемма аккумулятора. Поскольку она была в металлической оплетке, обрыв трудно было заметить.
До рассвета обнаружил еще три неисправных танка. Стояли они недалеко друг от друга. Возле них "врачевал" майор П. М. Кубраков, заместитель командира батальона по техчасти, знакомый еще по Невской Дубровке.
С этими танками дело оказалось посложнее. У одного заклинило двигатель. Молодой механик-водитель по неопытности допустил оплошность. У второго двигатель работал с перебоями, глох. У третьего разрегулировались тормоза, но эту работу Кубраков уже заканчивал. А вот с двумя остальными пришлось нам с капитаном Строгановым повозиться.
Почему заклинило двигатель? Найти причину никак не удавалось. Пришлось прибегнуть к методу, который не рекомендуется в подобных случаях, буксировке. Машину прицепили к танку, уже отремонтированному Куб-раковым.
Двигатель завелся и работал нормально. Лишь стрелка масломанометра не качалась. Поскольку двигатель завелся при помощи буксира и работал на слух нормально, можно было предположить, что с подшипниками ничего серьезного не произошло. Быстро обнаружили и неисправность масломанометра - слабо затянутый штуцер приемника.