— Ребята, не робеть, помните, что танк идет четыре версты в час, значит, кавалеристам танк не страшен. Приготовьте бронебойные пули: от каждого полка надо выбрать джигитов, которые проскочат мимо танков и остановят пехоту Врангеля.
Это было сказано перед каждым полком. В каждом полку пошли разговоры, что танк идет четыре версты в час, так что от него можно и пешему уйти, не только конному.
От каждого полка выскочили вперед джигиты для того, чтобы поближе, вплотную пощупать танк, поглядеть, как с ним можно справиться (…)
Джигиты были на все готовы. Им спешно раздавали бронебойные патроны, потому что, именно они первые должны были сцепиться с танками и дать им настоящий отпор, а также проверить, что такое танк и чего он стоит в бою.
Колонна танков MK-V на Красной площади. 1 мая 1930 года. На лобовом листе тактическое обозначение в виде круга с цифрами, введенное в 1929 году (РГАКФД).
Танк MK-V «Рикардо», предположительно из состава 3-го танкового полка РККА. 1930 год. Хорошо видно тактическое обозначение на борту машины (АСКМ).
Войска уходят с Красной площади после прохождения на параде. 7 ноября 1929 года. Слева виден танк MK-V с надписью на борту «Наш ответ Чемберлену» (АСКМ).
План боя против танков был принят следующий: решено было между танками и идущей за ними пехотой бросить кавалерию с пулеметами. Задача конных отрядов была — занять парк Преображенки, укрепиться в нем и пулеметами остановить движение врангелевской пехоты. Танки же, которые не могли проникнуть в парк, состоящий из больших и густо разросшихся деревьев, должны были быть разбиты огнем конной артиллерии (…) Пулеметчики быстро заняли восточную и южную окраины парка, и устроились со своими пулеметами за каменным цоколем решетки, окружавшей, парк.
Пехота врангелевская еще не дошла до парка, она подходила густыми цепями к кладбищу, которое находилось примерно в четырехстах метрах от парка. Пулеметчики имели время устроиться, оглядеться и изготовиться к бою (…)
Головной танк уже прошел улицу и вышел в степь. Второй танк шел по улице, а третий, невидимый за стенами дома, далеко к северо-востоку — было слышно — рычал мотором и гусеницами.
Группа казаков с пулеметчиком Калиниченко, который слыл в полку за бестолкового, но азартного казака и хорошего пулеметчика, перебежала через улицу и укрылась за дальней каменной стеной фальцфейновских конюшен. А около полусотни казаков залегли в парке вдоль улицы, по которой шел танк.
Потапенко яростным голосом кричал:
— Ребята, не горячитесь, сукины дети! Не кидайте по одной гранате, вяжите мотузками по три, по две фанаты вместе и разом кидайте под танк!
Некоторые казаки послушались команды, улеглись под деревьями и стали связывать по две, по три гранаты в один пучок, отрывая для этого ленты от патронташей. Другие сгоряча стали метать фанаты навстречу танку, который с ревом подползал по улице. Танк был на расстоянии не больше сотни шагов. Его чудовищное стальное угловатое тело покачивалось и громыхало, огромные гусеницы стлали под это тело непрерывное железное полотно, могучий мотор ревел в стальном корпусе, и угрожающе шевелились пулеметы и пушка. Своими точными, бесшумными, смертельно-опасными движениями они напоминали, что там, внутри, в железном чреве, раскачиваясь и трясясь на кожаных сидениях, прильнув к узким щелям в стальной броне, зорко всматриваются вражеские танкисты, готовые открыть огонь.
Семьи комсостава знакомятся с боевой техникой — танком MK-V. На фото задняя часть пушечного спонсона машины. 1930 год (АСКМ).
Первые гранаты полетели навстречу танку и разорвались с большими недолетами. В ответ по парку хлынули стальные струи пулеметного огня танка; но и грохот выстрелов и грохот взрывов перекрыл голос командира полка, который заорал на казаков:
— Не смей бросать гранат, сволочи! Подожди, пока подойдет на двадцать шагов!
Одна, две гранаты все же были брошены еще, и затем казаки угомонились. Но, когда танк поравнялся с лежавшей в засаде полусотней, когда его гусеницы оказались на расстоянии двадцати — тридцати шагов, тогда гранаты снова полетели на танк и под танк. Они падали впереди и сзади и у бортов машины, но танк шел неуязвимый, все так же рыча мотором и визжа гусеницами. Шевелились пулеметы, повинуясь точным механизмам, и струя пулеметного огня хлестнула по парку. Тогда загремели винтовки в упор на двадцать шагов и трещали, пока танк не прошел мимо, невредимый, ответив из своих пулеметов.