Не слишком радовало даже подтверждение слов Хабибулина. Роту Николай получил и, похоже, впереди маячило звание капитана. Конечно, здоровый карьеризм — это как некий первичный мужской половый признак, он должен быть у каждого офицера, хотя и не стоит его публично показывать. Но что такое карьеризм на фоне возможной ядерной гибели всего мира. Какой смысл радоваться лишней звездочки, если завтра по всему миру вырастут, поднимаясь в небо, ядерные «грибы» и вся жизнь закончится в пламени пожаров и темноте засыпанных обломками убежищ. Или еще хуже — в чаду и блевотине последних дней радиационной болезни. Конечно, он и его друзья имеют возможность прожить подольше и перед смертью отомстить противнику, вырезав таких же уцелевших вояк с той стороны. Но утешение от этой возможности слабое…
«Военные, если они умные профессионалы, ненавидят воевать еще больше гражданских. Поскольку великолепно понимают, что такое война. Что это отнюдь не те красочные сражения, с красивой героической смертью, которые показывают по телевизору. Война — это кровавая, грязная, страшная и непрерывная работа. На которой ты теряешь друзей часто быстрее, чем приобретаешь новых. А возможная Третья Мировая грозит не просто гибелью друзей или даже тебя самого, в конце концов, каждый профессиональный военный должен быть готов рано или поздно погибнуть в бою. Нет, Третья Мировая грозит гибелью всего человечества. А эти американские недоумки во главе с бывшим актером видимо полагают, что происходят очередные съемки очередного боевика, — раздраженно переключив канал с надоевшей глупыми шутками комедией на какой-то непонятный, но абсолютно нейтральный фильм, подумал Берг. — Точно доиграются до войны. Хорошо, что наши, кажется, это тоже понимают, — решил он неожиданно, — не зря же нас так тренируют. Может, американцы увидят, что мы готовы к отпору, и сдадут назад, как при Хрущеве?»
Звонок в дверь перервал его размышления. Выключив телевизор и отчего-то сразу прихватив тревожный чемоданчик, Николай пошел открывать дверь.
Предчувствие его не обмануло — на пороге стоял прапорщик Иванов, полностью экипированный по тревоге.
— Давай, ротный, в казарму. Собирают «распорядительным порядком», так что можешь не спешить, — сказал он, усмехаясь и бросая красноречивый взгляд на стоящий у ног старшего лейтенанта чемодан.
— Только сбор? — уточнил Берг.
— Ну, ходят слухи, что с выходом в районы[13], - ответил прапорщик. — Но сам понимаешь… Пока сказали, только в казарму…, - прапорщик развел руками и, не прощаясь, развернулся и помчался вниз по лестнице.
— Ладно, понял. Пойду собираться, — крикнул ему вслед Берг.
Прибыв в казарму, Николай неожиданно для себя обнаружил, что вся его рота уже стояла в строю, ожидая только своего командира. Как сразу выяснилось — его подчиненные собрались первыми и без единого замечания, что несколько обрадовало новоиспеченного ротного. Едва Берг успел прибыть и уточнить состояние дел, как всех офицеров вызвали к комбату. А через четверть часа закружилась карусель тревоги. Ревели сотни двигателей танков, потревоженные внезапным ночным грохотом, с криками взмывали в небо вороны. По дорогам ползли, подсвечивая темноте узкими лучиками прикрытых по-боевому фар, танки. Ползли, разбредаясь по заранее назначенным районам, тревожа не только птиц, но и мирное немецкое население.
И рота Николая двигалась в этой же колонне — три тройки первого, второго и третьего взводов, с командирским танком во главе строя. Все на месте и все при делах, отбросив прочь ненужные мысли и забытые сомнения. Полк, несколько мгновений назад напоминавший мирный городок, неожиданно изменился, одевшись в сталь и встав на колеса и гусеницы. Показав, наконец, свое истинное обличье, двинулся, сотрясая землю и небо, отсекая мирное время от тревожной неизвестности.
Примечания:
[1] Марш советских танкистов. Музыка — Д. Покрас, слова — Б. Ласкин
[2] Во время танковых стрельб на гарнизонном стрельбище используется вкладной ствол под патрон 14,5 мм, заряженный на три выстрела, положенных на упражнение. Выстрел осуществляется с правой кнопки под указательным пальцем на пульте наводчика, на которую штатно заведён электроспуск от пушки и, соответственно, подключённого к нему вкладного ствола. МЗ заблокирован и конвейер не проворачивается, а значит, и снаряд не подаётся. Стрельба производится по реальным мишеням, поднимаемым в поле. Отработка выбора снаряда имитируется на пустом конвейере без производства выстрела.