— Н-нет. Просто как-то не по себе.
— Это нормально. Я первого своего убитого, потом долго вспоминал. Так-то попадал из карабина и видел как падают, но это как на стрельбище. А когда воочию увидел, так нехорошо сделалось.
— А теперь?
— Привык. Только радости душегубство мне все одно не доставляет. Ты куда собрался?
— Развязать пленных.
— Погоди с этим.
— Почему?
— Через сколько возрождаются побитые?
— По-разному. От нескольких минут, до нескольких часов.
— Вот и давай сначала повяжем их.
Покончив с этим подошли к пленникам, и Антип остановился перед одним из них, вперив в него угрюмый взгляд.
— Помнишь меня? — глухо поинтересовался он.
— Нет, — покачал головой тот.
На вид лет сорок пять, крепкий мужик с окладистой бородой. Вид побитый и усталый. Что и не удивительно, учитывая обстоятельства. Похоже главарь счел его достаточно крепким и не стал тратить силы на его восстановление. Они ведь не безграничные, и требуют восстановления.
— Я вот помню всех, кого лицом к лицу порешил. А тебе, стало быть, этого не надо, — дернул уголком губ Антип и навел ствол револьвера связанному в лоб.
— Остальных не трогай, — сплюнул пленник.
— Добро, — коротко бросил Нестеров старший, и нажал на спусковой крючок.
— Нет! Батя! — выкрикнул парень лет двадцати и ожог убийцу ненавидящим взглядом.
Этого одаренный главарь подлечил. А потому несмотря на потрепанное одеяние, сам выглядел бодрым, без каких-либо синяков, ссадин и ран. Антип окинул его равнодушным взглядом, потом глянул на всех остальных.
Виктор стоял как громом пораженный. Ну вот не ожидал он от отца такого. Когда он добивал бандитов, парню это не доставляло удовольствия, но он по меньшей мере сознавал необходимость этого. Теперь же…
— Все с советской стороны? Не боись, убивать не стану. Просто хочу знать, по пути нам иль нет, — произнес Антип.
— С советской, — произнес мужчина с усами и заросший щетиной.
То же за сорок. По всему видно не крестьянин, а рабочий. А как судить по пылающему взгляду, так наверняка еще и большевик. Может из тех самых кого отправили на село организовывать колхозы.
— Понятно. Витя, убери нож. Погодим резать веревки. А то устроят они нам тут мировую революцию. Придется вам так постоять, пока мы тут все не закончим. Как станем уходить, развяжем. И оружие оставим, чтобы оборониться могли. Все сынок, пошли.
Вооружены бандиты были на славу. Четыре «Горки» еще первого образца, двенадцатого года, под патрон с фланцем. Три кавалерийских карабина Мосина и четыре его же драгунки. Пять карабинов Арисака. Шесть пистолетов Маузера, два Браунинга, четыре японских револьвера, три Нагана. С десяток гранат, «лимонок». Ну и две дюжины капсюльных Кольтов.
Из всего этого арсенала Виктора привлек один карабин, нечто среднее между его «Соболем» и «горкой». Если у первого накладка на стволе отсутствовала, то здесь имелась. Прицельная планка с двумя видами насечек. Левая сторона размечена до трехсот метров через каждые сто. Правая до двухсот через каждые двадцать пять метров. И они не совпадают.
Магазин отъемный, двухрядный на десять патронов. Калибр пять и шесть миллиметров. Но патрон явно мощнее мелкановского. Пуля остроконечная, оболочечная, а значит и скорость значительно выше чем у той же берданки. Размеры патрона явно больше того же маузеровского, но серьезно недотягивают до винтовочного. Даже до Арисаки, у которой калибр шесть с половиной миллиметров. Эдакая серединка на половинку.
На ствольной коробке имеется логотип оружейного завода Горского, название «Барсук», серийный номер и год выпуска 1932. Получается ему два года. Хотя конечно выпускать могли начать и раньше. Вот только Виктор о нем ничего не слышал. Впрочем, подход к оружию у него сугубо утилитарный. И когда покупал себе карабин, имел перед собой конкретную цель.
— Батя, глянь, — Выходя из фанзы, показал он отцу свою находку.
— Хм. Не видал такого. Нравится?
— Нравится. Только патрон наверное как минимум на лису, уточнил сын.
— Ну и дороже мелкановского раза в два. Но краса-авец. И оптика твоя встанет как родная. Хочешь, оставляй себе, — щедро предложил отец.
— Ну или Пашке подарю, — вспомнил Виктор о младшем брате.
— Если уж на то пошло, то ему лучше своего «Соболька» отдай. Он все слюной на него исходит.
Помимо оружия нашлись и деньги. Правда бумажные йены. И что-то подсказывало Виктору, что это далеко не все богатство банды. Наверняка где-то в тайнике припрятано значительно больше. И не исключено, что в золотой и серебряной монете. А может и чин чином на счете в банке. Банда ведь занималась оборотом опыта, так что средства должны быть непременно.