Наконец крышки люков дрогнули один за другим, освобождаемые от стопоров Туниковым. Нестеров показал Панову на люк заряжающего, мол полезай, а сам откинул крышку командирского.
— А-а-а!!! Маза фака-а!!! — послышался сзади рассерженный и одновременно испуганный крик.
Виктор оглянулся. Из под днища набирающего ход БРДМ вывалился связанный пленный морпех. Его обещали отпустить. Но никто не гарантировал целостность тушки. Впрочем, судя по всему, он отделался всего лишь синяками и ссадинами. Ну и пусть его. Нестеров, забросил вовнутрь дробовик, и полез следом. Пора выбираться отсюда.
— Куда едем? На озеро? — поинтересовался Уткин.
Вариантов рассматривалось два. И второй предусматривал отход вдоль берега по океану. Окончательно определиться Виктор намеревался уже после того, как они управятся в комендатуре.
— Давай к океану, — наконец решил он.
Это только кажется, что на водном просторе заметить их будет проще простого. На самом деле это достаточно сложно, даже днем, а уж о ночи и говорить нечего. И двигаться вдоль берега можно будет без опаски сбиться с курса или нарваться на какую-нибудь промоину, способную озадачить даже их «бардак».
— Миша, а что там так рвануло? — поинтересовался Виктор.
— Ранцевый заряд прилетел прямо ко мне на люк. Хорошо хоть взрыватель не на удар. Я дал задний ход, ранец и скатился. Повезло.
— Это точно. Везенья нам сегодня отсыпало столько, что мама не горюй.
— Витя, — позвал его Панов.
— Да, — откликнулся он.
— Спасибо.
— Не обольщайся. Лично ты тут ни при чем. Я за любым другим точно так же пошел бы.
— Вот за это и спасибо, — с самым серьезным видом, произнес Гена.
Глава 32
И вновь перемены
— Товарищи офицеры, в очередной раз предлагаю вам решить дело миром, — произнес Панов, встав между Нестеровым и Мицкевичем.
— Если Борис Аркадьевич извинится, то я не вижу причин для отказа от примирения, — пожал плечами Виктор.
— Не тратьте время, Геннадий Владимирович, — заведя руки за спину, и вздернув подбородок отказался Мицкевич.
Все неймется ему. Гоношится. Через свой гонор у барьера и оказался. Сколько по краю ходил, но все же заступил за черту. Чем Виктор и воспользовался, потребовав удовлетворения. Дуэльный комитет рассмотрев дело, пришел к выводу, что возникший конфликт может быть разрешен поединком. Ну или примирением сторон. Вот уж чего Виктор не собирался делать, так это спускать этому надутому павлину прежние выходки. Не забыл и о том, как тот отправил его восвояси во время поступления в училище. Злопамятный? Есть немного.
К слову, Мицкевич конечно нервничает, но особого страха не выказывает. Дело в том, что в дуэльный кодекс ДВР была внесена существенная поправка. Согласно которой на поединке с каждой из сторон должен присутствовать медик, с «Аптечкой». Погибших поднимали сразу. Раненых, дабы жизнь медом не казалась, оставляли без помощи артефакта.
При сегодняшней квалификации и мастерстве медиков, даже смертельное ранение не являлось приговором. Во многих случаях они были способны помочь пострадавшим. Иное дело, что все зависит от квалификации и их умения все же не сравнятся с «Аптечкой». А потому, страданий бедолаге хватит с лихвой. Может случиться и гибель. Правда, в этом случае, в ход пускался артефакт.
Вот и получалось, что погибнуть на дуэли было сложно. Но в то же время ни у кого не возникало и мысли, чтобы называть такую дуэль водевилем. Да, стрелялись на пятидесяти метрах из гладкоствольных дуэльных пистолетах. Но пуля заходила в ствол не болтаясь, а тут еще и соответствующие умения, выступающие серьезным подспорьем. Так что, пули летели в цель довольно точно. Не то, что в девятнадцатом веке. Хотя тогда и стрелялись на смешной дистанции.
— Витя, после выстрела не забудь прикрыться пистолем, — напомнил Геннадий.
После той истории, Панов пересмотрел свою жизненную позицию. Что Нестерова откровенно радовало. По сути, у одноклассника не было гнили. Заносчивость, да. Однако сволочью он не был. Посматривал с высока, не без того. Но все же без дворянской спеси. Хотя прежде Виктору и казалось иначе. А стоило посмотреть на это чуть под другим углом, и стало понятно, что многое он сам притянул за уши. Юношеский максимализм он такой.
— После выстрела, мне не придется прикрываться, — улыбнувшись отрицательно покачал головой Виктор.
Так оно и вышло. Развели их на семьдесят метров. После чего они должны были сходиться до барьеров. Стрелять можно было в любой момент. Но выстреливший был обязан подойти к барьеру, и стоять в ожидании ответного выстрела. Все как и в прежние времена, только дистанция куда значительней.