Пока ходил к «бардаку» за своим чемоданчиком, Туников и Уткин разложили складные столик и пару стульев. Ну не на земле же работать. Опять же, отчего не воспользоваться легкой и компактной мебелью, коль скоро есть возможность транспортировать это на броне.
— Это мародерство, — подойдя к Виктору, заявил Коллинз.
— Господин второй лейтенант, согласно законодательства ДВР, взятые в бою оружие, артефакты и опыт являются законными трофеями добывших их.
— Но согласно международному праву…
— Согласно законов ДВР, законы республики находятся в приоритете перед международным правом, — оборвал его Виктор.
После чего кивком приказал Рогову отвести лейтенанта к остальным пленным. Он ему сейчас не интересен. Недавно окончил училище, а потому весь опыт уходит в развитие Сути. А тот незначительный запас свободного, который Виктор наблюдал во время переговоров, Коллинз уже успел вогнать в какое-то из умений.
Отшив лейтенанта, Виктор глянул на сидевшего перед ним морпеха.
— Руки на стол. Я вижу, что свободный опыт ты уже использовал, — закрепляя на запястьях пленного электроды прищепки, хмыкнул Виктор.
Говорил он громко и четко, чтобы слышали остальные пленные. Ну не повторять же каждому в отдельности. У него, между прочим, времени нет. В любой момент могут подойти сандинисты. И что делать? Отказываться от трофеев? Вот уж чего не хотелось бы.
— Но учти, если попытаешься это повторить с переведенным из избыточного, получишь в лоб вот этой дубинкой, — продолжил Виктор, положив ладонь на удлиненный кожаный мешок, набитый дробью. — Не оставит даже синяка, но ощущение не из приятных и выключит гарантировано. А оглушенный не убитый, опыт слить без проблем. Решай сам, как это будет.
— Издевательства над пленными… — начал было морпех.
— Ты дурак? Я же сказал, никаких следов не остается. И потом, просто сиди смирно, и ты вообще не ощутишь никаких неудобств.
Ну что сказать, пленный попытался было манипулировать с опытом. Но реакция Виктора была молниеносной. Прилетевшая в лоб дубинка опрокинула янки на землю, гарантированно лишив его сознания. После чего даже не усаживая его обратно за стол, благо длины проводов хватало, Нестеров слил весь его опыт. Пятьдесят пять тысяч. Серьезный задел.
Этот пример показал остальным янки всю бесполезность подобных попыток. И дальше все прошло без сучка и задоринки. В общей сложности с тридцати трех пленных, семнадцать из которых были ранеными, он снял один миллион двести двадцать три тысячи триста пятьдесят пять опыта.
Весьма и весьма неплохо. Тем боле учитывая, что половина его пойдет лично Виктору. Это вполне справедливо. Более того, он еще и скромен в своих притязаниях. Ведь если не его «Характерник», то взводу и вовсе ничего не обломилось бы. Он уже представляет, как начальник штаба будет скрипеть зубами узнав о том, что большая часть пленных янки уже обнулена. У Сандино с характерниками все грустно. Их у него попросту нет.
Виктор с сожалением посмотрел на тела убитых. Кстати, все они имели среднее образование и должны были возродиться. А вот среди имевших только третью ступень Сути, минимум трое имели прорехи на окровавленных рубашках. Однозначно были убиты, и своевременно подняты. Что опять же, говорило в пользу лейтенанта.
По сути, после расстрела в упор из пушки, взвод морпехов вышел без потерь. Пара-тройка часов, и все павшие поднимутся. Конечно возрождений они лишатся, но останутся жить. Вот такие дела творятся с приходом в этот мир Эфира.
Едва закончил с пленными, как подошло отделение сандинистов под командованием третьего сержанта. Вообще-то они появились бы и чуть раньше. Но их вовремя перехватил Рогов, попросив обождать. Что ни говори, а приказ был четким. Как только у них примут пленных, выдвигаться передовым дозором на Эстели, до которого было чуть больше сорока километров.
— Ну что тут у вас? — подойдя к Ясеневу, поинтересовался Виктор.
Сандинисты посмотрели на него испуганными глазами. Что и говорить, вид стенающих и истекающих кровью товарищей не вдохновлял. Их разумеется перевязали. Но кто сказал. Что этого достаточно. Виктор на секунду усомнился в правильности своего приказа, не применять морфин. Все же корежило раненых знатно, у него даже холодок пробежал по спине. Но какой прок от лежащих в прострации окровавленных тел.