— Только с моими людьми или еще будут?
— До вас разведкой занимались пограничники, но на них ещё и контрразведка была, так что я их переориентирую исключительно на контрразведку, а вы можете взять себе бойцов из пехоты, сколько вам будет нужно.
— Транспорт? Одного этого грузовика будет мало.
— Не переживайте, пока лишнего транспорта нет, но это не проблема, у немцев его много, достанем. Вам много нужно?
— Непосредственно мне штабная машина желательно с рацией, а также нужны для моих людей мотоциклы не менее 4 штук, пара немецких грузовиков и минимум один бронетранспортёр.
— Пока выделю вам два пулемётных БА-20, всё остальной по мере захвата, у вас всё равно пока нет достаточно людей для всего этого.
Севастьянов, до этого бывший крайне серьёзным внезапно улыбнулся и произнёс — Сработаемся.
Решив таким образом одну из своих проблем, я, пока повара готовились к обеду, сам обед сварили ещё в дороге, позвал в сторонку Горобца, Гусарова и начштаба для небольшого совещания. Разумеется Севастьянов тоже был тут. Еще раз прочитав послание Тимошенко, но на этот раз в слух, для начштаба я открыл совещание.
— Итак товарищи, вы сами слышали распоряжение командующего Западным фронтом, маршала Тимошенко. Надеюсь вам ясно наше задание, теперь давайте обмозгуем, как мы его будем выполнять. Хоть нас и не связывают конкретными сроками и заданиями, но и расслабляться не следует. Прежде всего я хочу обговорить с вами наш состав, для относительно небольших диверсий и короткого рейда по тылам противника с последующим выходом к своим у нас сил достаточно. Однако теперь нам придётся значительно активизироваться и для этого наших сил не хватит, как людей, так и вооружения. Думаю нам нужно развернутся в механизированный полк, вот более крупное соединение уже нежелательно, потеряем мобильность и начнём испытывать трудности со снабжением. В принципе танков у нас достаточно, вот чего нет, так это артиллерии, а она с новыми задачами нам понадобится, кроме того необходимо два полнокровных пехотных батальона. А теперь слушаю ваши предложения.
Обсуждение заняло больше часа, причём время пролетело мгновенно, было несколько споров, причём довольно импульсивных, наконец, выслушав всех, я принял решение.
— Значит так товарищи, я выслушала вас и решила, по артиллерии, формируем два противотанковых дивизиона по 12 сорокопяток в каждом, один дивизион полковушек из 12 УСВ, одну усиленную батарею М-30 из 6 орудий, а кроме того дивизион 120 миллиметровых миномётов из 12 единиц. По технике, не менее двух десятков трофейных бронетранспортёров и грузовики. Пехота — как и планировали, два полнокровных батальона, кроме того роту разведки с отдельной техникой, это по вашей части товарищ Севастьянов.
По моим прикидкам у нас должен был получится с одной стороны весьма мобильный полк, а с другой стороны достаточно разносторонний, заточенный под выполнение разных задач. Всё же дивизия будет слишком неповоротливой, да и её я точно не потяну, дай бог с полком справится. И ведь все на меня смотрят, вот и попробуй тут оплошать, а тяжёлая артиллерия и миномёты нам нужны. Если на мосту или аэродроме будет сильная охрана, то я разумеется их всё же уничтожу. Вот только потери будут большими, и в итоге это будет Пиррова победа, растеряю технику, а самое главное людей, а они сейчас для меня не то, что на вес золота, а на вес брильянтов. Что техника, новую найдём или отобьём, а вот уже достаточно опытных бойцов, к тому же вкусивших сладость побед будет заменить гораздо трудней. Тут на много лучше разрушить мост или уничтожить аэродром артиллерийско-миномётным огнём. Размести их километрах в пяти от цели (Дальность 120 миллиметрового миномёта ПМ-38 составляла 5900 метров.) и с помощью корректировщика можно будет вести огнь. Конечно с помощью миномётных мин и артиллерийских снарядов уничтожить мост будет намного трудней, чем заминировав его, всё же тротила в снарядах и минах где-то 3–4 килограмма, но всё равно можно, а сейчас даже неделя времени значит для наших войск слишком много. Но ведь можно сначала обработать предмостовые укрепления артиллерией и миномётами и потом взять его с минимальными потерями, чтобы сапёры его гарантированно уничтожили, подорвав быки.
После обеда ко мне подошёл Горобец.
— Надь, я всё же не понял, почему ты не хочешь со временем развернуть отряд в дивизию, если это будет возможно.
— Витя, Витя, как ты только слушаешь. Я же вам говорила, будут проблемы со снабжением. Понимаешь, нам что бы выжить надо постоянно двигаться, движение — это жизнь. Стоит только нам встать и нам конец. Даже большой лес можно окружить и прочесать, если у тебя под командованием достаточно небольшой отряд и без техники, то можно устроив схроны переждать облаву. Роешь ямы, делаешь сруб и крышу, на которой высаживаешь кусты и в нём вполне можно переждать любую облаву, даже если противник пройдёт прямо над твоей головой. Если всё сделано правильно, то такой схрон в лесу найти невозможно. Это капитану Севастьянову с его людьми, даже если он развернётся в роту, легко будет так спрятаться, а мы так не сможем. К тому же у нас техника, её так не спрячешь, а ты представляешь сколько дивизии понадобится продовольствия, топлива и боеприпасов и где их брать. Полк уже будет нашим максимумом и нам придётся тяжело с добычей всего необходимого, кроме того я планирую его разделить на три группы, что бы каждая действовала отдельно. Таким образом мы не только увеличим охват территорий, но и снабжать подразделения будет легче. А кроме того, мы уже достаточно насолили немцам, и теперь они приложат все усилия для нашего уничтожения. Честно говоря это наш смертный приговор, мы смертники, вся задача которых состоит в оттягивании на себя максимально большого количества сил противника и нанесения ему также максимального урона. И не надо делать такие глаза, в конце концов я прекрасно понимала чем это всё нам грозит. Просто я хотела принести максимальную пользу своей стране и народу и не особо рассчитываю выжить. Пока нам можно сказать везёт, но теперь за нас возьмутся всерьёз и не думаю что мы продержимся месяц, максимум два, загонят и уничтожат, вот только мы постараемся сделать так, что бы они нас вспоминали исключительно с ужасом.
— Но ведь можно что-то сделать?
— Вить, из тех, кто встретил врага на границе и сдерживает его сейчас, до нашей победы доживут единицы, но без их подвига у нас не будет победы и наш долг выполнить своё предназначение до конца. И не бойся, умирать в бою не страшно, я знаю.
Горобец ошарашено смотрел на меня, ну не мог я ему сказать, что даже не видел своей смерти, вот я ехал в своём танке и вот уже в следующий момент прихожу в себя в новом теле и на новой войне.
— А почему ты не хочешь поискать больше тяжёлых орудий, ведь есть и А-19 и МЛ-20?
— А где на них все брать боеприпасы, да и говорила я уже, нам важна мобильность, а эти дурры просто свяжут нас по рукам и ногам. Шесть тягачей для М-30 мы или свои найдём или у немцев отберём и они более приспособлены для манёвренной войны. Пускай у них не такая большая дальность стрельбы, но и нам дальше десяти километров стрелять не придётся.
Горобец ушел немного обиженным, видимо я так и не смог его убедить, но тут главное, что я прикажу. А пока надо ненадолго затаится и с учетом новой концепции провести подробную разведку и выяснить, где мы сможем добыть всё нам необходимое. Тут пока придётся временно подчинить моих погранцов капитану Севастьянову на этот рейд, а то иначе он со своей группой тут до зимы будет искать необходимое нам вооружение и боеприпасы. Свою роту он за один два дня не сформирует, тут нужен индивидуальный подход и каждого кандидата в его роту тщательно проверить и отобрать, а время не терпит.
Штаб Западного фронта.
— Товарищ командующий, шифрограмма от капитана Севастьянова.
— Давай её сюда.
Взяв у дежурного по штабу шифрограмму Тимошенко с нетерпением начал её читать.
«Объект найден, послание доставлено, объект, после небольшой подготовки приступает к его выполнению.»
— Ну что Герман Капитонович, похоже наш план начинает работать.
— Да, но мне всё же её жаль Семён Константинович, по сути мы подставляем отряд Нечаевой под убой.
— Не тереби душу Герман Капитонович, думаешь мне легко вот так отправлять войска на убой? Есть у нас другая возможность задержать врага?
— Нет.
— А раз нет, то нечего тут рефлексировать. Жертвуя её отрядом, мы спасаем другие, и другого выхода у нас всё равно нет.
— Всё же надеюсь, что она сможет выскочить.
— Я тоже, но это уже не в нашей власти.