Молодой красноармеец понравился ему зимой на Калининском фронте — он смело действовал в танковом десанте, не растерялся, не сник, когда корпус попал в окружение. А когда выходили из кольца ночью, через лес, по пояс в снегу, Батьянов заметил, что этот рослый паренек не только крепок физически, но и хорошо ориентируется на местности.
«Будет из него разведчик», — решил Батьянов. И когда сам попал туда, куда хотел, — в корпусную разведку, стал подбирать себе товарищей, пригодных для этого трудного, опасного и, можно сказать, требующего особого таланта дела.
Во время формировки под Воронежем четверых бойцов он попросил откомандировать из разведки в мотострелковые батальоны.
— Нам не подходят, — прямо сказал Батьянов комбату капитану Бикенину.
— Дисциплину нарушают? А вроде ребята обстрелянные, повоевали.
— Нет, бойцы они исправные. И опыт имеют, но нам не подходят. Резвости нет, да и местность понимают неважно.
— Ну смотри, — сказал Бикенин, — тебе с ними воевать.
— Это точно, мне.
Взвод получился крепкий. На учениях под Нижнедевицком их похвалил начальник штаба корпуса подполковник Бородин. Ему понравилось, как Батьянов организовал разведку боем.
Теперь предстояло проверить на деле, как сколочен взвод и как получится не учебная, а настоящая разведка боем.
Удар был внезапным. На полной скорости бронетранспортер, ведя огонь на ходу из крупнокалиберного пулемета, и пять мотоциклистов ворвались в село. Трассирующие пули огненными змейками вились вдоль улицы. Батьянов поднял ракетницу, и в небо взвилась ракета, на миг озарившая белые хаты с соломенными крышами, улицу с глубокими колеями, выдавленными танками, и немцев, выскакивающих на улицу из хат.
Из перелеска послышался шум заводимого двигателя, и Батьянов почувствовал, как совсем рядом пронеслась танковая болванка.
Бронетранспортер и мотоциклы рванулись вперед.
Батьянов крикнул водителю:
— Включи фары!
Два мощных электрических луча осветили улицу.
Теперь она была пуста.
Немцы, видимо, справились с первым оцепенением, вызванным внезапным появлением бронетранспортеров и мотоциклов, и сгруппировались за домами.
— Гаси фары, — сказал Батьянов.
Водитель протянул руку к рычажку на панели, но в этот же миг пулеметная очередь хлестнула по борту бронетранспортера — одна фара погасла.
— Гаси, я сказал!
— Рука… — простонал водитель.
— Ты ранен?
— Рука отнялась. Ранен.
Батьянов ловко перепрыгнул через сиденье и оказался рядом с водителем.
— Потерпи, Сергеев. И подвинься чуток.
Батьянов выключил свет и включил заднюю скорость.
Бронетранспортер натужно завыл и поехал вдоль улицы назад.
— Стреляй! — крикнул Батьянов младшему сержанту Ткаленко, стоявшему у пулемета, и начал разворачивать бронетранспортер.
Мотоциклисты, увидев маневр командира, тоже стали разворачивать свои машины, не прекращая огня.
Батьянов понял, что захватить «языка», как он рассчитывал, прямо на улице ему не удалось и не удастся. Он знал, что неразбериха, возникшая у немцев при появлении его отряда, уже прошла и сейчас вступит в силу привычный для вермахта жесткий порядок, из рощи выскочат танки, перережут ему пути отхода и уничтожат разведчиков. Наверное, полагал он, в его распоряжении есть две-три минуты, не больше. Мысль работала лихорадочно.
— Ракету, — приказал он Ткаленко.
Тот сразу же, не мешкая, выхватил из-за ремня ракетницу и выстрелил.
Зеленая ракета дугой взвилась над селом.
Батьянов увидел, как за порядком домов, там, где начинались огороды, взвились две такие же ракеты.
«Это Кузнецов, — понял Батьянов. — Значит, у него все в порядке».
— Потерпи, брат, — сказал Батьянов, обращаясь к притихшему Сергееву, тот почти сполз с сиденья. — Потерпи.
Машина шла с трудом — накренилась, мотор хрипел и кашлял. Видимо, было повреждено переднее левое колесо, и пуля попала в мотор.
Мотоциклисты обогнали Батьянова, продолжая вести огонь, — теперь назад, в сторону центра села.
Из рощи явственно послышался танковый гул. А через секунду раздался орудийный выстрел, и снаряд прошел над самым бронетранспортером. Следующий снаряд с треском влепился в кирпичную стену сарая.
Батьянов жал газовую педаль, и бронетранспортер, прорезая мглу, кашляя и завывая, мчался по дороге, идущей со склона, на котором стояло село.
Он на секунду включил свет. Уцелевшая фара вспыхнула.
Батьянов увидел дорогу и мотоциклы, идущие впереди.
Все правильно. Только надо скорее нырнуть в лесок, который должен быть где-то здесь.