Всего к концу июня 1950 г. армия «северян» имела до 250 танков Т-34-85. Танковые бригады были хорошо подготовлены советскими специалистами и офицерами-корейцами. имевшими опыт войны из числа военнослужащих Красной Армии. «Южные» не могли похвастаться ни подобным оружием, ни кадрами, и потому 25 июня 1950 г. стало для Сеула и американских советников примерно тем же, чем было 22 июня 1941 г. для Советского Союза.
Южнокорейская армия испытывала нехватку не только танков, но и другого оружия. Разгром приграничных формирований и взятие Сеула на третий день боев оказались шоком для американцев. Но их реакция была быстрой. Из Японии, где дислоцировались со единения 8-й армии США, морским путем были переброшены танковые части, оснащенные легкими М-24 «Чаффи», средними М4АЗ «Шерман», а также целых 3 штуки новейших танков М-26 «Першинг». Тем временем ВВС США пытались ударами с воздуха замедлить продвижение войск «Северян».
Минусом для американцев и их союзников было то, что танки прибывали сравнительно небольшими группами – ротами, которые луг же без подготовки и оснащения вводили в бой. Это привело к большим потерям американских легких и средних танков.
На первом этапе боев экс-советские Т-34-85 с китайскими экипажами вызывали панику не только в рядах южнокорейцев, но и среди американцев. Это случалось от отсутствия боевого опыта и малой эффективности имевшейся артиллерии. Средства ПТО поначалу состояли из 37- и 57-мм пушек и легких базук калибра 2, 36 дюйма. Но и расчеты, вооруженные мощными 3, 5- дюймовыми базуками, предпочитали ретироваться под ударами танков. Дело дошло до того, что во время боев за город Тэчжон командир 24-й дивизии, ветеран Второй мировой войны генерал Уильям Дин, был вынужден встать в окопе рядом с солдатами и практически показать, как действовать базукой против танка.
Танки М46 «Генерал Паттон» 24-й танковой дивизии около Янпунг. Март 1951 г.
Еще один Т-34-85 северокорейских войск с детонировавшим боеккомплектом. 1950 г.
Перелом начал происходить в августе, когда в Корее высадились хорошо подготовленные боевые части, укомплектованные по полному штату – с танками «Першинг», как. например, экспедиционная бригада морской пехоты численностью более 6 тысяч человек, имевшая на вооружении более сотни этих современных танков. Она вместе с силами 2-й американской пехотной дивизии смогла остановить северокорейцев на южном фланге фронта.
Действуя под эгидой ООН (а попросту говоря, взяв руководство ООН в свои руки), американцы организовали мощный контрудар, высадили десанты в тылу северян и, имея подавляющее превосходство в живой силе и технике, развернули наступление на Пхеньян. Северокорейская армия была прижата к границе, а американское командование поспешило объявить о победоносном завершении войны. Но СССР и Китай не оставили своих союзников. На исходе октября 1950 г. китайская «добровольческая» группировка перешла границу и нанесла сокрушительный удар по «войскам ООН».
Положение на фронте поменялось буквально за несколько часов, когда на противника обрушилось до 500 тысяч хорошо экипированных и подготовленных китайских «добровольцев». Примерно через год после начала конфликта линия фронта стабилизировалась в районе 38-й параллели, то есть там, откуда война и началась. Впоследствии, вплоть до окончания войны 27 июля 1953 г., противники вели боевые действия в основном вдоль демаркационной линии и больше не решались на масштабные наступательные действия.
Корейская война была первой, в которой бывшие союзники, СССР и США, столкнулись лоб в лоб и заявили о своих претензиях на ведущую роль в третьем мире. Совместная победа над Гитлером остатки послевоенной эйфории по поводу будущего советско-американских отношений были забыты отныне с ошеломляющей быстротой. Корейская война также стала точкой отсчета вооруженного противостояния между двумя непримиримыми лагерями – НАТО и соцлагерем (позднее оформившимся в ОВД).
Американский танк М-26 «Генерал Першинг» на испытаниях. 1945 г.
Танки, нашедшие применение в начале Корейской войны обеими сторонами. неплохо показали себя в ходе военных действий на данном ТВД, но считались к началу 1950-х уже безнадежно устаревшими. Тем не менее анализ прошедших здесь боев, а также сообщения разведки стали для советских проектировщиков танков «поворотным пунктом от изучения опыта Второй мировой войны к внимательному изучению опыта новейшего иностранного танкостроения».
Так. в 1950 г. вновь был подвергнут испытаниям американский «тяжелый» танк М26 «Генерал Першинг» (в СССР был один из первых образцов – танк Т26), а также особому вниманию подверглась броневая защита средних танков М3С («Генерал Ли»), М4А2, М4А4 («Генерал Шерман»), а в последующие годы также броня танка М46 («Генерал Паттон»).
М26 был особо интересен по той причине, что именно этот танк после войны стал основным танком американских танковых войск и именно он послужил основой для новейшего танка М46, который появился благодаря совершенствованию силовой установки М26 и улучшению его лобовой брони. Но события развивались быстро, и война в Корее заставила американцев поспешить с модернизацией М46, родив гибрид, сочетавший башню экспериментального Т42 с проверенным шасси и МТО М46.
И вскоре этот гибрид был принят на вооружение под индексом М47. А немного позже использование технических решений экспериментального тяжелого танка Т43 и опыт эксплуатации М26 и М46 подвели к созданию самого известного послевоенного американского танка М48 («Генерал Паттон-III»).
Танк М-26 сзади сверху. 1945 г.
Американский танк М-47 «Генерал Паттон-II». 1951 г.
Американский танк М-46 «Генерал Паттон». 1950 г.
Анализ броневой защиты М26 и М46 позволили специалистам «Кубинки» сделать вывод, что конструктивно броневая защита американских танков периода Корейской войны недалеко ушла от таковой у предшествеников. На указанных машинах еще не в полной мере нашли применение большие углы наклона ответственных броневых деталей. Да и их толщина еще не была достаточной. Лишь на М47 и М48 (разработка которого началась в 1950 г. ) лобовая деталь толщиной 110 мм расположилась под углом 60-67°, что давало большое значение приведенной толщины. Таким образом, защита лба корпуса М48 стала сходной с советским Т-54.
Но химический состав американской брони преподнес нашим специалистам ряд сюрпризов.
Если в начале войны катаная и литая броня изготовлялись в США из марок стали, содержащих довольно большое количество никеля (содержание его достигало 3-5%), то в ходе войны на наиболее массовых танках (танки М4А2, М4АЗ «Генерал Шерман») применялись марки сталей с содержанием никеля, пониженным до 1. 05-1. 10%, а в танках Корейской войны никель почти полностью исчез из состава катаной брони. Представители НИИ Стали отмечали, что американская катаная броня по химсоставу стала подобна немецкой катаной броне периода 1944 г., но отличалась лучшей вязкостью. Основными легирующими элементами в катаной броне стали марганец и молибден, содержание которых неуклонно увеличивалось: марганца до 1. 78% на М26 (против 0. 30% на МЗ, 0. 89-0. 9758 на М4АЗ), молибдена до 0. 60-0. 83% на М-26 (0. 11% на МЗ, 0. 21-0. 60% на М4АЗ). Состав литой брони также претерпел сходные изменения, однако тут избежать никеля не удалось и он в количестве около 1. 6% применялся в броне средней и большой толщины (свыше 70 мм), которая шла на изготовление лобовых деталей.
Значительными были и отличия в сварных соединениях броневых деталей американских танков. Главной особенностью было то, что американские технологи по окончании войны отказались от автоматической сварки броневых листов. Если в 1943-1944 гг. при производстве танков М4А2 и особенно М4АЗ часть соединений выполнялась автоматическим способом, то все сварные соединения танков М26 и М46 уже выполнены только вручную. Американцам удалось достичь высокой стабильности ручной сварки: твердость швов американских танков изменялась даже в более узких пределах, чем в выполненных автоматом швах танка Т-54.