Дрался Дмитрий Лавриненко отчаянно, 9 октября в бою у деревни Шеино Лавриненко удалось одному отразить атаку десяти немецких танков. Используя проверенную в деле тактику танковых засад и постоянно меняя позицию, экипаж Лавриненко сорвал танковую атаку противника и при этом сжег один немецкий танк.
К 11 октября на счету Лавриненко имелось уже семь подбитых танков врага, одна противотанковая пушка и до двух взводов уничтоженной немецкой пехоты.
Был в его фронтовой биографии и еще один, совершенно выдающийся эпизод. Он произошел в самый разгар битвы за Москву.
После боев под Мценском с немецкой танковой группой генерал-полковника Гудериана 4-я танковая бригада полковника Катукова была переброшена под Москву на Волоколамское направление.
Комбриг оставил танк Дмитрия Лавриненко по просьбе командования 50-й армии для охраны ее штаба, которое обещало комбригу долго не задерживать его. Но с этого дня прошло уже четверо суток. Танк пропал — назревало ЧП!
Но в полдень 20 октября к штабу бригады, лязгая гусеницами, подкатила «тридцатьчетверка», а вслед за ней немецкий штабной автобус. Люк башни открылся и оттуда, как ни в чем не бывало, вылез Лавриненко, а следом за ним члены его экипажа — заряжающий рядовой Федотов и стрелок-радист сержант Борзых. За рулем штабного автобуса сидел механик-водитель старший сержант Бедный.
На Лавриненко набросился разгневанный начальник политотдела Деревянкин, требуя объяснения причин задержки неизвестно где находившихся все это время лейтенанта и его экипажа. Вместо ответа Лавриненко вынул из нагрудного кармана гимнастерки бумагу и подал ее начальнику политотдела. В бумаге было написано следующее:
«Полковнику тов. Катукову. Командир машины Лавриненко Дмитрий Федорович был мною задержан. Ему была поставлена задача остановить прорвавшегося противника и помочь восстановить положение на фронте и в районе города Серпухова. Он эту задачу не только с честью выполнил, но и геройски проявил себя. За образцовое выполнение боевой задачи Военный совет армии всему личному составу экипажа объявил благодарность и представил к правительственной награде.
Дело оказалось вот в чем. Штаб 50-й армии отпустил танк Лавриненко буквально вслед за ушедшей танковой бригадой. Но дорога оказалась забитой автотранспортом, и, как ни торопился Лавриненко, нагнать бригаду ему не удалось.
Прибыв в Серпухов, экипаж решил побриться в парикмахерской. Только Лавриненко уселся в кресло, как внезапно в зал вбежал запыхавшийся красноармеец и сказал лейтенанту, чтобы тот срочно прибыл к коменданту города комбригу Фирсову.
Явившись к Фирсову, Лавриненко узнал, что по шоссе из Малоярославца на Серпухов идет немецкая колонна численностью до батальона. Никаких сил для обороны города у коменданта под рукой не было. Части для обороны Серпухова должны были вот-вот подойти, а до этого вся надежда у Фирсова оставалась на один-единственный танк Лавриненко.
В роще у Высокиничей Т-34 Лавриненко стал в засаду. Дорога в обе стороны просматривалась хорошо.
Через несколько минут на шоссе показалась немецкая колонна. Впереди трещали моторами мотоциклы, потом шла штабная машина, три грузовика с пехотой и противотанковыми орудиями. Немцы вели себя крайне самоуверенно.
Подпустив колонну метров на сто пятьдесят, Лавриненко расстрелял колонну в упор. Два орудия были сразу же разбиты, третье гитлеровцы пытались развернуть, но танк Лавриненко выскочил на шоссе и врезался в грузовики с пехотой, а затем раздавил орудие. Вскоре подошла наша пехотная часть и добила ошеломленного и растерянного противника.
Экипаж Лавриненко сдал коменданту Серпухова тринадцать автоматов, шесть минометов, десять мотоциклов с колясками и противотанковое орудие с полным боекомплектом. Штабную машину Фирсов разрешил забрать в бригаду. Ее-то своим ходом и вел пересевший из «тридцатьчетверки» механик-водитель Бедный. В автобусе оказались важные документы и карты, которые Михаил Ефимович Катуков немедленно отправил в Москву.
Дмитрий Лавриненко не раз сходился в одиночку с врагом и каждый раз одерживал блестящие победы! И так же сражались его боевые товарищи. Не хуже — наравне.
Семнадцатого ноября 1941 года недалеко от села Лысцево танковая группа под командованием уже старшего лейтенанта Лавриненко, состоявшая из трех танков Т-34 и трех танков БТ-7, вступила в бой с 18 немецкими танками. В этом бою немцам удалось поджечь два БТ и повредить две «тридцатьчетверки», но и сами они потеряли в этой схватке 7 танков. Танк Лавриненко в этом бою повреждений не имел, и вскоре остатки его танковой группы заняли село Лысцево. Вслед за танками Лавриненко село занял стрелковый полк.