Для того чтобы вернуться в клуб великих держав, этого было, конечно, недостаточно. Последствия Гражданской войны и военного коммунизма потребовали значительных усилий для налаживания экономики. Провозглашенная в 1921 году новая экономическая политика в целом сыграла свою положительную роль, однако восстановление промышленности затянулось до 1928 года. Так как советское правительство отказалось от уплаты дореволюционных долгов, рассчитывать на получение инвестиций на Западе не приходилось. Промышленное оборудование СССР импортировал за счет экспорта сырья. Ставка на иностранные концессии как на проводники новейших технологий в целом не оправдалась, определенные выгоды приносила лишь дружба с Германией.
«Военная тревога» 1927 года обнажила ряд внутренних противоречий советского общества, показав, что значительная часть населения не поддерживает власть, паника обострила дефицит и привела к срыву хлебозаготовок в стране. Советское руководство убедилось, что имеющаяся оборонная промышленность и армия не способны обеспечить ведение масштабных военных операций. Все эти внутренние проблемы ограничивали внешнеполитическую активность страны.
Поскольку большевики определенно знали, что новая мировая война неизбежна, необходимо было в кратчайшие сроки создать развитый военно-промышленный комплекс и могучую армию, причем опираясь только на собственные силы и ресурсы.
Для того чтобы совершить экономический скачок, требовалось радикально решить крестьянский вопрос и достигнуть морально-политического единства общества. Таковые задачи товарищ Сталин и поставил перед своим «орденом меченосцев». Наступал год 1929 год — год «Великого перелома».
ВОЕННЫЕ ТЕОРИИ И ДОКТРИНЫСразу по окончании Первой мировой войны военные теоретики всех стран приступили к обобщению ее опыта с тем, чтобы определить направления строительства вооруженных сил, характер войны будущей и роль в ней различных родов войск. Сильнейший толчок для развития военной мысли дало появление на поле боя новых видов вооружения — танков, авиации, химического оружия. Именно им многие энтузиасты и создатели не существовавших ранее родов войск отдавали пальму первенства в грядущих сражениях.
Так, итальянский генерал Джулио Дуэ горячо любил бомбардировочную авиацию. Он полагал, что если создать воздушную армию в 1000 бомбовозов и ежедневно использовать по 500 самолетов для разрушения промышленных центров, коммуникаций и т.п., то очень быстро противник потеряет не менее половины своих важнейших объектов. А главное, считал генерал, воздушным террором будет сломлен дух гражданского населения, что повлечет за собой дезорганизацию всего государственного аппарата и военного командования.
Дуэ изложил свои взгляды в книге «Господство в воздухе». В ней он утверждал: «Страна, потерявшая господство в воздухе, увидит себя подвергающейся воздушным нападениям без возможности реагировать на них с какой-нибудь степенью эффективности; эти повторные, непрекращающиеся нападения, поражающие страну в наиболее сложные и чувствительные части, несмотря на действия его сухопутных и морских сил, должны неизбежно привести страну к убеждению, что все бесполезно и всякая надежда погибла. А это убеждение и означает поражение». Согласно его теории после нанесения «деморализующего» воздушного удара сухопутным войскам останется лишь оккупировать территорию подвергнувшейся разрушению авиацией страны.
В США адептом стратегических бомбардировок был генерал Уильям Митчелл. Америка оказалась единственной страной, которой удалось создать в ходе Второй мировой войны стратегическую авиацию, но сломить экономический потенциал Германии и вывести ее из войны одними бомбардировками не удалось — сухопутным силам союзников хватило работы в 1944–1945 годах.
Новую жизнь идеи Дуэ и Митчелла получили в конце XX века, с появлением высокоточных средств доставки с мощными боеголовками. Примеры тому — воздушные наступательные операции «миротворцев» против Ирака и Югославии.
Широкой известностью пользовалась в 20-е годы также теория «малой войны», которую пропагандировали Дж. Фуллер, Б. Лиделл-Гарт, Г. фон Сект, Ш. де Голль. Основная ее идея сводилась к созданию профессиональной, мобильной, полностью моторизованной армии.
В 1922 году бывший начальник штаба английского танкового корпуса генерал Фуллер опубликовал книгу «Танки в великой войне 1914–1918 гг.», в которой доказывал, что войну Антанте удалось выиграть исключительно благодаря танкам. Следовательно, будущая война будет войной механизированной. Она потребует мало людей и много новейшей боевой техники. По мнению Фуллера, идеальная армия, к которой надо стремиться, — это не вооруженное население, а профессиональная армия наемников. Из призывников должны формироваться лишь войска второй линии, назначением которых является оккупация вражеской страны. Главный же удар будет наносить механизированная армия в составе 6–8 танковых дивизий (до 2400 танков и 100 тысяч наемников). Современную армию США можно назвать воплощением идей английского генерала.