Много еще всяких забавных историй можно рассказать о пасторе из Каленберга. Случалось, он со своими шутками да проказами совсем уж палку перегибал, так что крестьяне на него не раз сердиться начинали, только сердились они не долго и всегда быстро прощали. Да только не успеют они простить его, а он, глядишь, опять за свои проделки принимается. На старости лет перебрался он в замок Нойбург в Штирии, где и прослужил до самой своей смерти капелланом в крепости.
Стонущее дерево
Больше семи столетий назад в Вене разразилось ужасное поветрие, занесенное с востока: проказа. Ни один врач не брался излечить эту страшную болезнь, охватившую весь город, и никто не мог остановить ее распространение.
Дабы облегчить страдания прокаженных, в 1267 году стараниями отца Герхарда из собора Святого Стефана, что за чертой города, там, где сегодня находится район Вены Виден, была возведена богадельня и часовня, названная именем Доброго Иова. Этот святой являл собой наилучший пример смирения в муках.
Перед церковью росла могучая, красивая липа. Часто по ночам из нее слышались странные жалобные стенания. Этим липа завоевала себе недобрую славу, и никто не отваживался проходить мимо нее ночью. На некоторое время это удивительное свойство исчезло, но вскоре опять появилось, каждую ночь над округой раздавались ужасные стоны. Жители близлежащих домов с ума сходили от страха и, в конце концов, целой делегацией со старостой во главе отправились к духовнику богадельни и попросили его молитвами или заклинаниями избавить их от «этого воя» — ведь страх их достиг предела.
Священник пообещал вечером пойти к липе и выяснить причину необыкновенного явления. Лишь только темнота спустилась на землю, к нему примчался стражник, которого поставили дежурить перед злосчастной липой, и, задыхаясь от волнения, несвязно рассказал, что заколдованное дерево снова стонет, отчего все в округе разбежались кто куда.
Священник взял распятие и кропило и в сопровождении старост отправился к необыкновенному дереву. Подойдя к нему, они услышали отчетливый жалобный стон. Это, без сомнения, была чья-то проклятая душа! Спутники священника остановились, не в силах двинуться с места от леденящего ужаса, а сам священник пошел дальше. Таинственное дерево пугало и его, но он был храбрым человеком. Когда священник подошел еще ближе, ему показалось, что стоны издает человек. Он остановился. Луна, до сих пор скрытая облаками, теперь снова показалась и осветила дерево своим бледным сиянием. Священник заметил едва различимую под деревом фигуру, окропил место впереди себя святой водой и дрожащим голосом произнес молитву. Стоны немедленно стихли.
Перепуганные горожане видели, как рядом со священником появилась темная фигура, а затем они вдвоем исчезли в церкви. Прошло несколько часов, а священник все не возвращался. Окончательно сбитые с толку, горожане вернулись домой в твердом убеждении, что какое-то привидение утащило их священника. Но на следующее утро он снова встретился с ними и улыбаясь рассказал, что эти странные звуки издавало вовсе не привидение, а какой-то странствующий певец, имя которого ему, дескать, не разрешено называть. Этот певец распевал под липой свои скорбные песни, посвященные поветрию проказы. Дерево показалось ему самым удобным местом для того, чтобы выразить свою боль и скорбь за родной город.
Но суеверные горожане не поверили словам священника. Все считали, что он вступил в союз со злым духом, и богадельня получила название «У стонущей липы». Даже сегодня одна из улиц Видена напоминает о тех ужасных стенаниях — Клагбаумгассе, что в переводе означает: «Улица стонущего дерева».
Мастер Ганс Пуксбаум
Почти целое столетие возводили жители Вены свой великий собор, церковь Святого Стефана, а это великолепное произведение искусства все еще не было завершено. Южная башня возносилась в небо, неф («корабль», одна из продольных частей церковного здания) был уже готов, и недоставало лишь Северной башни. Потому-то городской магистрат и приказал возвестить, что работа будет поручена зодчему, который завершит строительство в наикратчайший срок и с наименьшими затратами. Среди многих других, домогавшихся заказа, объявился и зодчий по имени Ганс Пуксбаум, и вот он-то коротко и ясно заявил:
— Дабы возвести Северную башню, мне потребуется половина срока, надобного другим зодчим.
Ему и поручили строительство.
Ганс Пуксбаум был молод, еще не очень известен и выполнил дотоле совсем немного работ. Однако же сам Ганс знал, что он прилежен и искусен, и поэтому сказал себе: