Здесь была очень ценная информация и это была наша история. Я был рад, обнаружив ее, подумав, что она прекрасно дополнит нашу библиотеку в назидание потомкам. Они уже стали забывать, считая, что Боги несправедливо отняли у них свой Дар, как считал и мой брат Орин.
Сложив все списки в один угол комнаты, мы стали пытаться открыть дверь с нашей стороны, тем более, что она открывалась вовнутрь. Но старый замок настолько проржавел, что нам пришлось буквально его выламывать. Благо мы провалились вместе с нашим инструментом. Наконец, замок был сломан и мы стали осторожно её открывать. Я сначала подумал, что там будет песок, но оказалось, что дверь вела в еще одну такую же комнату.
В этом помещении не было стеллажей, но были ниши в стене со свитками, которые были запечатаны сургучом. И на противоположной стене была еще одна дверь. Моё сердце бешено заколотилось. Здесь были не распечатанные манускрипты. Я открыл один, сорвав с него печать. В нем говорилось о том времени, что уже прошло. Если Жрецы не остановятся, то Боги отнимут тот дар, что подарили им. Открыв дрожащими руками прочитал следующее:
" И земли, что сейчас родят,
Иссохнут, превратясь в пустыню.
И Храм забыт. Руины там,
Где Боги дар забрали свой…….»
Это тоже уже сбылось. На месте, когда-то цветущих садов образовалась наша пустыня. Я не стал брать следующее, а перешёл в другую нишу со свитками.
Взяв первое попавшееся, прочитал:
" Придет она издалека,
спасенье вам, свое даря. Зажжёт огонь, чуть не сгорев,
у огненного алтаря………."
— Вот! Это уже наше время! — сказал я Яру.
— И это уже сбылось! — согласился со мной он.
А я уже распечатывал следующее:
" И страх пройдет лишь полюбив,
разделит силу, что дана.
Жрец новый в Храм Огня войдет
не опалив свои перста……..»
Я забрал из этой ниши все остальные манускрипты, сунув их в свою дорожную сумку. Остальное мы заберем потом. Их здесь очень много, решил я.
Пока я укладывал манускрипты, Яр пытался взломать дверь. И ему это удалось, но за дверью оказался песок с камнями. Это был завал, который нам придется расчищать, чтобы выбраться наружу.
Мы копали, осторожно складывая камни в угол зала. А песок раскидывали по полу. Нам еще надо было сюда вернуться за остальным, и поэтому мы оставляли проход по мере продвижения. Но выбившись из сил, мы решили немного передохнуть.
— Как думаешь, тот, о ком говорится в пророчестве — это ты? — спросил меня Яр,
— Это ты разделишь с ней её силу, став Жрецом? — Не знаю, — ответил я задумчиво.
— Но ты хочешь этого? — не унимался друг.
Хотел ли я этого? Да, конечно хотел! Я просто не мог себе представить рядом с ней еще кого-либо! И пусть Жрецом я не стану, но её не отдам никому! Яр по моему взгляду понял мой ответ, даже при тусклом свете одного факела. Но я ответил:
— Да! Если она выберет меня.
Мы стали копать дальше, прекрасно понимая, что останавливаться и спать нельзя. Мы можем просто не проснуться от нехватки кислорода, что скоро закончится. Хотя усталость брала свое, мы продолжили расчищать завал. И через какое-то время, вытаскивая очередной камень, я почувствовал дуновение чистого воздуха. За очередной плитой была свобода, но отодвинуть её мы не могли, как не пытались, хотя песок весь убрали. В тонкую щель можно было разглядеть ночное небо. Мы решили дождаться утра и попытаться снова, утром убрать плиту с нашего пути. Теперь задохнуться мы не боялись. Присев на песок, и прислонившись спиной на плиту, мы уснули от усталости. Хотя я все равно долго не мог уснуть, вспоминая Таннию, лежавшую на постели с перевязанными от ожогов руками и ногами. Ее белое, как мел, лицо. И моё сердце сжималось от боли за нее. Я не мог даже вообразить, как она, такая маленькая и хрупкая, смогла перенести столько боли. Но под дуновение холодного ветерка из щели над плитой, я уснул.
Мне снился снег. Вернее, то, как его описала мне Мия, со слов Таннии. Белые пушинки замерзшей воды падали с неба, укрывая его словно одеялом. Делая пустыню абсолютно белой на много километров вокруг, закрывая оранжевый песок. Они искрились и переливались на солнце, но не таяли. И Танния, которая бежала мне навстречу смеясь, и её смех переливался тысячами колокольчиков. Я распахнул свои объятья и она влетела в них, как птица, подставляя свои губы для поцелуя. Я сминал её губы в жарком поцелуе, а она отвечала мне взаимностью, обнимая меня за шею своими маленькими ладошками. И из её груди вырвался стон, а я, услышав его, буквально зарычал как зверь, углубляя поцелуй, как бы помечая свою территорию. Казалось, ничто на свете сейчас не сможет оторвать меня от неё. Но я отступил, боясь спугнуть. Мы стояли обнявшись, смотря на падающий снег. Счастье искрилось вокруг нас.
Сон был настолько реален, что я проснулся от возбуждения. Посмотрев в щель над плитой, увидел восходящие лучи солнца. Достал бутыль с водой и сделал всего несколько глотков, оставляя её Яру. Воды осталось немного.
Яр проснулся от моего движения. Также сделав несколько глотков воды, отложил бутыль в сумку.
Мы начали снова двигать плиту, но она не поддавалась нам из-за тяжести песка с другой стороны. Вдруг, мы услышали голоса. Я не надеялся увидеть брата, так как был уверен, что не обнаружив нас, он вернется домой. Утруждать себя раскопками он не хотел, приехав сюда отдыхать от матушкиной опеки. И наверняка, предоставит отцу самому организовывать поиски старшего брата. И правда, я услышал голос отца, который четко давал указания своим людям.
— Отец, мы здесь! — крикнул я в щель.
Меня услышали, и вскоре нас начали откапывать с другой стороны, расчищая камни с песком.
— Волонд, с вами все в порядке? — крикнул мне отец.
— Да, не волнуйся. Мы почти выбрались, только плита встала на пути, — ответил я.
Мы ждали, когда нас откопают. И вскоре тяжелая плита была убрана, освобождая нам выход.
— Отец, я нашёл, что искал! — сказал я, выбираясь наружу и показывая ему один из свитков, что мы успели прочитать.
— Там очень много свитков с пророчествами. Мы прочли некоторые из них. А также, мы обнаружили архив со списками всех Жрецов, служб и соревнований. Эти документы пролежали здесь столько столетий, но сохранились великолепно, — рассказывал я отцу.
Отец раскрыл манускрипт, внимательно его читая:
— Да, это ценная информация. Никто даже не думал, что здесь что-то есть. Надо все поднять наверх и забрать с собой во дворец, — согласился он со мной.
Мы потратили еще несколько часов на то, чтобы вытащить все списки из архива и свитки. Бережно закутывая их в дорожные покрывала.
Уложив всё это на спины верблюдов, мы отправились в обратный путь. Нам пришлось идти пешком, так как никто не предполагал, что наш ценный груз займет столько места.
Позади нас начинали собираться тяжелые тучи. Они багровым закатом застилали все небо, переливаясь в последних лучах заходящего солнца, яркими красками от ярко-оранжевого, до кроваво-красного и сине-фиолетового. Пески пустыни окрасились в багряный цвет. В воздухе запахло озоном. И это показалось мне хорошим знаком. Уже много столетий эти пески не видели дождя. И возможно теперь, когда Храм Огня вновь заработал благодаря Таннии, вновь придет равновесие в этот мир. И пески пустыни превратятся в благоухающие сады, как было когда-то.
— Лишь бы успеть довезти ценный груз до дождя, — сказал отец, смотря, как тучи заходят со спины.
— Мы должны успеть! — ответил я, — Боги не допустят, чтобы мы потеряли навсегда столь ценную информацию.
Мы торопились, чтобы успеть добраться до нашего поселения.
— Отец! А как там Танния? — решился спросить я отца.
— Все хорошо, сын. Она на днях пришла в себя, и наш лекарь полностью убрал повязки с её рук и ног, — ответил он, — И ты знаешь, следов от ожогов практически нет. Только новая розовая кожа. И иероглифы на запястьях, как у нас, — восторженно продолжил он.