Смотрел ошарашено на ее руки, которые постепенно перестали искрить, но продолжали переливаться красными всполохами. Возбуждение прошло. Но это меня сейчас мало беспокоило. Я увидел силу Таннии в действии. На пике удовольствия она, не найдя выхода, не сожгла свою хозяйку, а просто вырубила ее. Ведь кристалла рядом не было, чтобы впитать ее силу. Осторожно укрыв ее одеялом я вышел из комнаты, прихватив свои мокрые вещи.
Да. Такого со мной ещё не было. Хоть женщин повидал я не мало. В большом городе были искусные жрицы любви, предоставляя любые виды ласки. Но она даже не прикоснулась ко мне, а мне уже от одного только её удовольствия было хорошо. Я влюбился! Первый раз в жизни влюбился! И она хотела меня, я видел. Я шёл и улыбался сам себе, как идиот.
Переодевшись в сухую одежду у себя в комнате, я ушёл в библиотеку, так как на моей кровати тихо сопела Мия. Спать я не мог, проворачивая в голове случившееся. Вновь и вновь вспоминая огненные всполохи на её руках. Как она была прекрасна в этот момент. Но выпив вина, немного успокоился и уснул на кушетке.
Рано утром я сбегал в цветочный магазинчик в нашем поселении. Цветы в пустыне не росли. Их привозили с большой земли. Выбрав самый нежный, на мой взгляд, букет, хотел отнести его в комнату Таннии, но в холле мне встретилась Насти, что работала у нас. И я попросил отнести его, но осторожно, чтоб не разбудить нашу Жрицу. Хотел, чтоб она проснулась и увидела его стоящим рядом с кроватью. Как знак моей любви. Моя душа пела.
Придя к себе в комнату, обнаружил просыпающуюся Мию.
— Волонд, я ночью просыпалась, а тебя рядом не было. Ты ушёл из-за меня? Прости! — виновато сказала сестренка.
— Ну что ты, Мия. Конечно, нет. Я ходил проверить нашу Жрицу. Думал, что она испугалась грозы. А затем пошёл в библиотеку немного поработать с манускриптами. Но так и уснул там, — со смехом сказал я.
— А теперь иди к себе, пока мама не заметила. Скоро завтракать, — продолжил я.
— Так Танния испугалась грозы? — спросила эта егоза.
И немного прокашлявшись, я ответил, пряча свой взгляд:
— Нет, она уже спала.
А сам вспоминал её слова: — "просто — Таня"
Мия убежала к себе в комнату переодеваться. А я, приведя себя в порядок, спустился в столовую.
Отец уже сидел за столом. А вскоре зашли Мия, Орин и матушка.
— А где наша Жрица? Она что, еще спит? — недоуменно спросила мама.
Мия тут же вскочила со стула и побежала, крича по дороге:
— Я разбужу её. — Мия, сядь, — строго сказал я, вернув её.
— Не нужно будить нашу Жрицу. Она сама спустится, как проснется, — продолжил я уже мягче.
Мама недоуменно на меня посмотрела. Но ничего не сказала больше по этому поводу.
Дальше завтрак продолжался как обычно. Мы обсуждали текущие дела. После завтрака я уже выходил из столовой с отцом. Мы собирались идти в библиотеку для дальнейшего изучения свитков, как матушка вдруг сказала:
— Кстати, Волонд! Сегодня на обед будь добр — никуда не отлучайся. У нас будут гости. Я встал, удивлённо на неё смотря.
— Я же тебе говорила, что приедут гости из столицы. Сэр Николас со своей дочерью Энджи. Ты обещал, что будешь присутствовать! — с укором сказала она.
Я совершенно забыл, что еще до всех этих последних событий, что-то подобное было. До того, как чаша объявила о новом Жреце, до знакомства Таннией. Я закатил глаза, от необходимости выполнить своё обещание. Но все же ответил:
— Хорошо, буду. Но только, как и обещал. Просто буду на обеде. Ничего более…… мама! — ответил я, разворачиваясь и выходя из столовой.
Я слышал, как она стала её нахваливать Мии с Орином. Но постарался, как можно быстрее убраться. Меня не интересовали никакие невесты. Моё сердце было уже занято Таннией. Или, как она сказала, Таней. При воспоминании о ней на душе становилось тепло.
Мы с отцом перебрали и переложили все манускрипты. Это у нас отняло много времени, и закончили как раз перед обедом. Раз у нас сегодня гости, я решил одеться во все черное, как и подобает на официальных приемах. Черная шелковая рубашка и такого же цвета брюки прекрасно подошли.
Спустившись в столовую, где уже были родители и брат с сестрой, я увидел вновь прибывших гостей. Старый знакомый моего отца сэр Николас и его дочь Энджи. Они жили в большом городе, где у них была сеть магазинов одежды. С отцом они дружили с детства, так как сэр Николас вырос в нашем поселении. Он уехал в город, но не потерял связь с другом. И частенько к нам заглядывал. Поэтому Энджи я знал с детства. Особенно её скверный характер. Но, видимо, мама считала, что раз я не захотел знакомиться с дочками её подруг, то Энджи мне подойдет идеально. Это она зря. Меж тем я подошёл к ним, что бы поприветствовать.
— Сэр Николас, рад вас видеть! — искренне поприветствовал я друга отца.
— Волонд! Ты совсем возмужал! — протягивая мне руку и проходя вперед, ответил он, — Ты помнишь мою дочку? — продолжил он, оборачиваясь к ней.
— Да, конечно! Энджи! — склонив голову для поклона, ответил я.
— Прошу Вас за стол, — сказала мама, рассаживая нас.
Энджи она посадила напротив меня. Я, вздохнув, сел на свое место, не став спорить. Хорошо, что рядом со мной ей сидеть было не положено. Все-таки мама строго соблюдала этикет. Мужская половина стола и женская. Место Таннии еще пустовало.
— Я слышала, у вас появилась Жрица? — обратилась Энджи к маме.
— Да! — ответила матушка. — Только, как вы наверно уже слышали, она из Жрецов воды, представляете? Наша семья столько столетий ждала милости Богов, а они одарили своим даром не нас, а чужую! — возмущалась она.
— Морис! — строго сказал отец.
Мама театрально закатила глаза, но больше ничего не сказала. Мия сидела рядом с ней, и сочувственно на меня посмотрела. Видимо, мой взгляд на слова мамы тоже был красноречив.
Тут в зал вошла Танния. Я тут же встал ей на встречу, опережая отца, предлагая руку и провожая к столу. Она была ослепительно красива, в алом облегающем платье, с рубиновым кулоном на её белоснежной груди. Я наклонился к её уху, вдыхая её аромат, и тихо сказал:
— Ты прекрасна!
— Спасибо! — ответила она и посмотрела на меня своими необыкновенными голубыми глазами. Поцеловав её руку, проводил до места. А сам, с сожалением, сел на своё.
— Танния, познакомься! Это наши друзья сэр Николас и его очаровательная дочь Энжди! — лилейным голосом сказала мама, как будто это ей доставляло огромное удовольствие.
Танния лишь кивнула в знак приветствия и села. Нам начали подавать блюда. Мама сегодня расстаралась, на столе чего только не было. Я посмотрел на Таннию, она выбрала как всегда мясо, и не удивительно, после сегодняшней ночи. Зря я об этом вспомнил, возбуждение лавиной прошлось по моему телу.
— Волонд, подай мне вон тот кусочек, — сказала мне Энджи, выпятив вперед грудь.
На фоне Тании она казалась очень вульгарной. В своем ядовито-зеленом платье она призывно мне улыбалась. Специально обращая на себя внимание. Меня это только раздражало, но я молча подавал ей все, что она просила.
Мама весь обед нахваливала Энджи, какая она красивая. Папа с сэром Николосом мирно беседовали как старые друзья, которые давно не виделись. И после обеда ушли к нему в кабинет. Мама пригласила прогуляться всех в парк. На улице заметно похолодало, но кроме накидок у нас ничего другого не было. Мы, одевшись, вышли на улицу. К перемене погоды еще предстоит привыкнуть.
— Представляете, — говорила она. — Листья стали желтыми. Как и говорилось в пророчествах — меняются времена года.
Мы не спеша шли по дорожкам. Энджи повисла у меня на руке, зябко ежась от прохладного ветерка. Мама словно сияла и постоянно что-то говорила. Я не слушал, смотрел на профиль Таннии, которую о чем-то спрашивала Мия. Они шли рядом и разговаривали. Орин пытался идти позади них, прислушиваясь к разговору.
— Завтра мы обязательно должны сходить в Храм, — вдруг сказала мама.
— Гости должны увидеть это чудо. Я предложила им немного погостить у нас. И Энджи любезно согласилась. У нас так редко бывают гости, — вздыхала она.