Со своего места Иса видела, как бугрятся мышцы Итона под тканью рубашки. Он опустил голову и щёлкнул зубами у щеки Элиаса, и вампиресса изо всех сил старалась сохранить спокойствие.
Она пыталась придумать наилучший план действий, но с трудом концентрировалась на чём-либо ещё кроме непосредственной опасности прямо перед ней. В прошлом Айседора не раз сталкивалась с рассерженными или расстроенными старейшинами. Но это было совершенно другим. Она никогда не видела или ощущала ничего подобного той жажде мести и злобе, исходящим от Итона. Если это действительно Итон. Он казался одержимым.
Руки Исы затряслись от страха.
«Диомед, — подумала она, потянувшись разумом к господину. — Ты мне нужен, прямо сейчас».
Итон уловил мысленный призыв, резко повернул голову и, заметив вампирессу, выпрямился в полный рост. Его взгляд полыхал огненно-красным. Айседора не ошиблась: таким Итона она прежде не видела. Его кожа натянулась на высоких скулах так, что, казалось, вот-вот треснет и отойдёт от костей. Прищуренные глаза уставились на Ису. Новый облик Итона, его новое лицо пугали. Близость существа, в которое превратился старейшина, вынудила Айседору выпустить клыки и удлинить ногти.
Тело напряглось, готовясь к драке и более чем вероятному поражению. А затем Итон, или кто бы это не был, опустил взгляд на её руки. Она заметила, как его голова слегка склонилась в раздумье, прежде чем он шагнул навстречу ей.
«Боги, вот так мы и умрём, — решила Иса и представила своего господина. — Я даже не увижу его до того, как мы вдвоём будем стёрты с лица земли. Прежде, чем наши жизни прервутся после долгих веков, проведённых вместе».
Услышав её мысли, Итон резко остановился, склонился, почти прижавшись лицом к её лицу. Иса зарычала, готовясь умереть, но вдруг огонь в глазах напротив сменился синевой. Она узнала цвет мгновенно: на неё смотрел настоящий Итон.
В то время как старейшина Таноса боролся с монстром, Иса пыталась понять, что происходит. Она никогда ещё не видела такой боли и страдания в чьём-то взгляде.
Но не успела она ничего осознать, как глаза вновь полыхнули красным, Итон развернулся и схватил Элиаса за запястье.
Через мгновение оба пропали.
ГЛАВА 7
Лео смотрел на Париса и жалел, что не может прочесть его мысли. Видимо, пока существовало только двое тех, в чей разум он мог проникнуть — тех, с кем он был связан кровью. Василиос и Аласдэр.
Парис не произнёс ни слова с тех пор, как, перебрав все варианты, друзья поняли, какой бог почти наверняка был его предком, потому что… «Если честно, — подумал Лео — вампиры, конечно, пугают. Но бог подземного царства куда страшнее».
— Парис, послушай, может всё не так плохо. Я имею в виду, что не такой уж он дьявол в чистом виде…
Парис повернулся к Лео, и, судя по его мрачному виду, утешение не сработало. «Наверное, пора сменить тему».
— Можно, я кое-что у тебя спрошу?
Парис кивнул и начал накручивать на палец длинный локон.
— Танос… — Лео замолчал, вспомнив небрежность, с какой вампир швырнул Париса к ногам Василиоса. — Когда ты был с ним, он нападал на тебя? Он давал тебе свою кровь? Может, пытался укусить тебя?
— Нет, — ответил Парис. — Ничего такого. Он был…
Когда Парис запнулся и опустил голову, Лео подбодрил его:
— Что?
— Он был со мной добрым.
«Ого, — подумал Лео, — вот уж не ожидал». — При каждой встрече Танос вёл себя как высокомерный и соблазняющий всезнайка. Но… «добрый»?
Друг встал и заговорил, нервно сжимая сцепленные руки:
— Ну… не сразу, конечно. Сначала он был пугающим и отстранённым, но потом, после нескольких бокалов, он действительно оказался интересным. И да, милым.
Лео хмыкнул и покачал головой. Да что не так с этими вампирами? Они что, собравшись, решили, с кем быть последними мудаками, а с кем нет? У них это так принято, или потому, что…
— А-а-а, верно, ты же третий. Поэтому его и тянет к тебе. И навредить тебе он не может. Чёртов Элиас. Сложно было сесть и объяснить нам всю эту хрень? У меня от всего этого голова идёт кругом.
Парис посмотрел на друга сверху вниз вопрошающим взглядом, и Лео понял, насколько странной была ситуация. В прошлом они много разговаривали о своих бойфрендах и отношениях, но никогда ещё те не были настолько… запутанными.